Гвиндор приободрился. Теперь перед ним была та самая сова, которую он хорошо знал, и которая славилась талантом ввернуть крепкое словцо. Слово за слово, он рассказал ей всю историю, начав от своего странного сна и закончив необъяснимым поведением Нирока.
Когда он замолк, полярная сова несколько секунд смотрела на него, а потом сказала:
— Давай-ка разложим все по веточкам. Ты отправился туда, потому что тебе показалось, будто тебя послала Мгла? — Гвиндор кивнул, и полярная сова продолжила: — Она умеет проделывать такие фокусы, это мне известно. Вроде бы и слова не скажет, а ты уже понимаешь, что нужно делать. Так, что у нас дальше? Тебе показалось, будто молодой наследник обладает даром видеть сердце огня… Думаешь, он может быть огнечеем? — Гвиндор снова кивнул. — Ты не забыл, друг мой, что до сих пор читать огонь мог только старый Орф с острова Черной Гагары? А до него у нас почти сто лет не было ни одного огнечея. Это редкий дар, очень редкий… Но идем дальше. Ты еще не задал мне свой очень важный вопрос. Я жду.
— Ты права, — вздохнул Гвиндор. — Понимаешь, этот малец… Кстати, его зовут Нирок.
— Ясно, — скривилась полярная сова. — В честь мамаши назвали? Ее, кажется, зовут Нира?
— Да. Что-то подсказывает мне, что малыш пошел ни в мать, ни в отца… Только сейчас дело не в этом. Этот Нирок с блеском проходит все свои церемонии. Вот недавно у него была церемония Первой Добычи. Он поймал сочного маленького бурундучка, да так ловко…
— Лично я терпеть не могу бурундуков, — перебила его полярная сова. — Меня от них пучит.
— Так вот, а теперь Нироку предстоит еще одна церемония, о которой я раньше и слыхом не слыхивал.
— Как это — не слыхивал? Да тебе, никак, память отшибло на старости лет! За Первой Добычей идет церемония Первого Мха. Препотешный ритуал, надо сказать! Птенец должен найти самый мягкий комочек мха в гнездышке…
— В каньонах нет мха, — тихо ответил Гвиндор. — Впрочем, может быть, они заменяют его чем-нибудь другим, я не знаю…
— Да, это проблема, — ненадолго задумалась полярная сова. — Тебе хоть что-нибудь известно об этой церемонии?
— Только то, что она называется Особая.
Не успел он произнести эти слова, как полярная сова издала дикий визг, распушилась, сразу став вдвое больше ростом, и выронила клещи — изогнутый прут со звоном упал на камни двора.
— Нет!
Прошло несколько мгновений, прежде чем сова пришла в себя и пригладила взъерошенные перья. Потом глухо сказала:
— Пойдем в мою кузницу. У меня есть полевка и глоток доброго старого меда. Ночь холодная, нечего торчать на морозе.
Следом за хозяйкой Гвиндор прошел под каменные своды развалин и спустился в подвал.
— Тут очень мило, — вежливо заметил он, глядя по сторонам.
— Мне кажется, когда-то здесь был винный погреб. Я устроила себе в пустой бочке гнездо. Пахнет там отменно, просто голова идет кругом, — похвасталась сова. — Не откажешься от кусочка полевки со стаканчиком меда?
— Ни в коем случае!
Когда с едой было покончено, полярная сова хмуро взглянула на Гвиндора и сказала:
— Об этой церемонии ходят нехорошие слухи. Страшное о ней говорят. Я своими ушами слыхала, будто бы для того, чтобы стать настоящим офицером Чистых, сова должна кого-то убить, причем не в бою. У Гвиндора задрожало в желудке.
— Убить не для пропитания? Без причины?
— Я говорю не об охоте, простофиля. Я говорю об убийстве.
— Убийство… — эхом повторил Гвиндор. — Значит, они убивают своих собратьев?
— Хуже. Говорят, много лет тому назад Клудд пытался убить Сорена. Он так хотел стать Чистым, что выбросил Сорена из дупла, надеясь, что того сожрут дикие звери. Он не знал, что патрульные Сант-Эголиуса подберут его брата.
— Ты хочешь сказать, что он хотел убить своего родного брата?
— Об этом я тебе и толкую! Только Чистые не считают такое убийство убийством. Они называют его ТРОЗ.
— ТРОЗ?! Глаукс Милосердный, что это значит?
— Погоди, дай вспомнить… Титонический Ритуал Особого Значения, вот что. Сокращенно — ТРОЗ. Убийство со звонким названием.
— Но это ужасно! Я должен немедленно предупредить малыша! — воскликнул Гвиндор и торопливо отодвинул от себя металлический кубок с душистым медом.
— Не думаю, что это хорошая мысль, — скептически фыркнула полярная сова.
— Это еще почему? Что ты предлагаешь мне делать? Сидеть и смотреть, как шайка маньяков превращает славного юнца в убийцу, под стать его папаше?