Выбрать главу

— Мы должны сдѣлать ее участницей нашей семейной тайны, но съ условіемъ, чтобы она хранила глубокое молчаніе на счетъ ея, — отвѣчала мистриссъ Эдмонстонъ. — Я сама съ ней переговорю, но нужно прежде сообщить все это папа. Я не сомнѣваюсь въ его согласіи, но мы слишкомъ ужъ много вольничаемъ безъ него.

Эмми вышла только къ полднику. Она была такая хорошенькая, по милости раскраснѣвшихся щекъ, что Чарльзъ мысленно пожалѣлъ, зачѣмъ Гэй ее не видитъ. Говорила она очень мало и вскорѣ убѣжала къ себѣ въ комнату. Лора пошла вслѣдъ за нею, и когда обѣ сестры остались глазъ на глазъ, онѣ кинулись другъ другу на шею.

— Мама вѣрно передала уже тебѣ, какъ я счастлива, — сказала Эмми, улыбаясь. — Теперь мнѣ остается одно, работать и работать надъ собою. Я не могу забыть твоего замѣчанія, что у меня характеръ, какъ тѣло безъ костей. Да, Лора, ради счастія Гэя, я должна перемѣниться совершенно.

— Зачимъ, если онъ любитъ тебя такую, какъ ты есть? спросила старшая сестра.

— Но я чувствую, что мнѣ недостаетъ твердости воли; что у меня нѣтъ своихъ убѣжденій. Я должна учиться жить, чтобы сдѣлаться вполнѣ достойной такой свѣтлой личности, какъ Гэй.

Долго говорили сестры о предстоащей перемѣнѣ въ жизни Эмми, пока, наконецъ, Лору не позвали за чѣмъ-то внизъ. Эмми пошла гулять въ садъ, чтобы нѣсколько успокоить свое волненіе, и затѣмъ отправилась одѣваться къ обѣду; Лора пришла ей помочь, какъ вдругъ по лѣстницѣ, ведущей ихъ въ спальню, послышались быстрые шаги отца. Онъ постучался въ дверь и, отворивъ ее, вошелъ, разцѣловалъ Эмми въ обѣ щеки, обнялъ ее рукою за талью и вскричалъ!

— Ну-съ, миссъ Эмми, вы отлично распорядились нынѣшнимъ утромъ! Слыханное ли это дѣло, чтобы молодыя лэди принимали предложеніе, когда отца дома нѣтъ? Какова она у насъ, Лора?

Эмми тотчасъ догадалась, что отецъ шутилъ; но Лорѣ его выходка не понравилась.

— И такъ, душа моя, ты побѣдила юное сердце? продолжалъ мистеръ Эдмонстонъ, лаская меньшую дочь. — Поздравляю, поздравляю! Отличный молодой человѣкъ! Я сказалъ бы то же самое, если бы даже у него ни пэнни не было за душой. Напишу къ нему сегодня же вечеромъ и скажу, что у него предурной вкусъ, но что я не такой человѣкъ, чтобы стать ему поперекъ дороги. Такъ, что-ли отвѣчать, Эмми?

— Огвѣчайте, что угодно, папа! возразила дочь съ улыбкой.

— Что угодно? хорошо! ну, такъ я напишу, что мы обойтись безъ тебя не можемъ, а онъ пусть проваливаетъ.

— Нѣтъ, папа, вы этого не напишете!

— Вотъ какая у насъ ловкая! Ну, дѣлать нечего, дразнить не буду. Удивляюсь, тебѣ, Лора! Какъ это ты не обидѣлась? Ты у насъ первая красавица и вдругъ, дерзкая дѣвчонка, сестра, отбиваетъ у тебя жениха изъ-подъ носу, а ты остаешься на мели!…

Лора не умѣла отвѣчать на такія шутки и потому промолчала. Мысленно она утѣшалась сознаніемъ, что не одна красота ея привлекла къ ней Филиппа.

Для мистриссъ Эдмонстонъ оставалось одно затрудненіе, какъ объявить Эвелинѣ о предложеніи Гэя. Она давно замѣтила, что Эва сильно съ нимъ кокетничаетъ, а потому ей не хотѣлось задѣть ея самолюбія, сказавъ, что скромная ея дочь произвела на Гэя гораздо болѣе сильное впечатлѣніе, чѣмъ свѣтская, бойкая лэди.

Къ счастію, дѣло вышло совсѣмъ иначе. Вмѣсто того. чтобы оскорбиться, Эвелина пришла въ восторгъ и, прыгая по комнатѣ, кричала, что это будетъ прелестная парочка.

— Давно бы имъ образумиться, — говорила она весело. — А то ходятъ себѣ, повѣся носъ; хорошо, что я помогла имъ объясниться; вы, тетушка, должны быть мнѣ за это обязаны.

Мистриссъ Эдмонстонъ мысленно находила, что хвастать своими выходками Эва не имѣла никакой надобности, но смолчала, зная, что она чувствовала себя очень виноватой передъ Гэемъ за прошедшій вечеръ, и теперь искренно радуется, потому что дѣло приняло такой прекрасный оборотъ.

— Неужели вы не цѣните моей заслуги, тетя! продолжала болтать лэди Килькоранъ. — Вѣдь не завари я этой каши вчера, Эмми и Гэй продолжали бы изнывать отъ любви молча. Они должны быть по гробъ мнѣ благодарны!

— Если бы я навѣрно знала, Эва, — возразила серьезнымъ тономъ тетка:- что ты устроила съ умысломъ вчерашнюю сцену, я тебѣ бы этого никогда не простила, да и самое предложеніе Гэя не могло бы быть принято нами, потому что оно тогда было бы вынужденное. Успокой меня, Бога-ради, скажи: пошалила ли ты, какъ всегда, по вѣтренности или дѣйствовала по разсчету?

— Боже мой! воображаю, какую головомойку перенесла бѣдная Шарлотта, если вы меня такъ распекаете! воскликнула Эва съ видомъ притворнаго отчаянія.

Мистриссъ Эдмонстонъ расхохоталась невольно и призналась, что она даже забыла побранить Шарлотту.

— Ну, такъ и не браните ее. Забудьте все прошлое, — вскричала Эвелина. — Она, бѣдняжка, ни въ чемъ не виновата, она меня послушалась, вотъ и все. А у меня никакого злаго умысла не было, увѣряю васъ. Будьте же такъ добры, не взыскивайте съ дѣвочки, милая тетя! Если вы меня поблагодарить за услуги не хотите, дѣлать нечего; на мѣстѣ вашемъ каждая матушка разсыпалась бы въ благодарности, — но вы, по крайней мѣрѣ, на свадьбу-то меня пригласите, Ахъ! что это за прелесть будетъ! Я пѣшкомъ приду изъ Килькорана. Вы вѣрно балъ сдѣлаете?

— О свадьбѣ еще рѣчи нѣтъ. Будь умница и держи языкъ за зубами, — сказала мистриссъ Эдмонстонъ. — Матери все разскажи, а другимъ — ни гу-гу. Морицу ни полслова не говори. У меня есть важныя причины на это. Это еще не помолвка, и мы Гэя не хотимѣ ничѣмъ связывать.

Эва обѣщала строго выполнить приказаніе тетки, которая успокоилась, зная, что молодая дѣвушка честно сдерживаетъ данное слово.

ГЛАВА XIV

Площадь Атенея. С.-Мильдредъ

4-го августа.

«Дорогой Филиппъ! Благодарю тебя за книги, которыя я получила въ цѣлости, черезъ сэръ Гэя. Мнѣ очень жаль, что ты не нашелъ ихъ достойными вниманія. Неужели ты, человѣкъ, съ такимь здравымъ смысломъ, не убѣжденъ еще до сихъ поръ, что лучшимъ средствомъ противъ наклонности къ мечтательности и идеализму, которыя развиваютъ суевѣріе и пустоту, — извѣстныя въ настоящую эпоху подъ именемъ вѣры и поэзіи, — что лучшимъ средствомъ противъ этой болѣзни служитъ изученіе простыхъ фактовъ, основанныхъ на положительныхъ доказательствахъ. Любопытно наблюдать, какъ эти шаткія теоріи, прилагаемыя къ практикѣ, оказываются несостоятельными. Примѣръ у меня на глазахъ. У насъ въ С.-Мильдредѣ живутъ двѣ сестры Уэльвудъ, дочери капитана, убитаго на дуэли старикомъ сэръ Гэемъ Морвиль; эти двѣ барышни, повидимому, съ намѣреніемъ вооружаютъ все общество противъ себя; онѣ, напримѣръ, берутъ къ себѣ въ домъ нищихъ дѣтей; даютъ имъ воспитаніе несогласное съ ихъ положеніемъ; держатъ ихъ по правиламъ какого-то строгаго, монастырскаго устава; затѣмъ, сами ходятъ по больницамъ, гдѣ проповѣдываютъ что то больнымъ, утомляя ихъ до полусмерти, и, наконецъ, навѣщаютъ бѣдныхъ въ самое непозволительное время — ночью. Мужъ мой нашелъ одну изъ нихъ, недавно, въ полночь, въ какой-то лачугѣ, населенной всякимъ отребьемъ человѣческаго рода. Обѣ сестры еще довольно молоды; матери и даже руководителя онѣ никакого не имѣютъ, идутъ по совершенно ложной дорогѣ, и, не смотря на это, приверженцы новой церкви не перестаютъ ими восторгаться. Однако, я уклонилась отъ главнаго предмета своего письма, юнаго баронета сэръ Гэя. Ты описалъ мнѣ его очень вѣрно. Но, признаюсь, я ожидала, что, по наружности, потомокъ Морвилей изъ Рэдклифа будетъ больше смахивать на героя романа или трагедіи, чѣмъ на простаго смертнаго; онъ далеко ниже своего отца по красотѣ и выразительности лица. Молодой сэръ Гэй смотритъ, впрочемъ, настоящимъ джентльмэномъ; онъ очень любезенъ и остеръ. Мнѣ онъ показался умнымъ человѣкомъ, но нѣсколько поверхностнаго образованія; какъ страстный музыкантъ, онъ едва ли можетъ быть способенъ на что-нибудь дѣльное; родовой Рэдклифскій характеръ сильно въ немъ вкоренился; при малѣйшемъ противорѣчіи сэръ Гэй готовъ уже вспылить; когда я разговариваю съ нимъ, мнѣ всегда кажется, что я стою на кратерѣ вулкана. Правда, онъ сильно сдерживается; раза два подмѣтила, что онъ крѣпко кусаетъ себѣ губы во время спора съ кѣмъ-нибудь изъ насъ:- вотъ тебѣ доказательство, какая тонкая кора прикрываетъ его внутренній огонь. Сознаюсь, впрочемъ, что со мною онъ крайне вѣжливъ и внимателенъ, а o тебѣ говорить съ полною признательностью. Нужно стараться не вбивать ему въ голову мысли, что онъ, будучи наслѣдникомъ такого огромнаго состоянія, имѣетъ въ обществѣ не малое значеніе; наша милая тетушка, кажется, успѣла уже надуть ему въ уши, что онъ важная особа. Мы окажемъ ему съ своей стороны всевозможное вниманіе и доставимъ ему случай познакомиться съ образованными людьми, составляющими нашъ кругъ знакомства. Его письма адресуются на наше имя, такъ какъ ферма Соутъ-Муръ въ сторонѣ отъ почтовой станціи. Наши изъ Гольуэля частенько-таки съ нимъ переписываются. Письма отъ опекуна, къ великому моему удивленію, вызываютъ каждый разъ яркій румянецъ на щекѣ молодаго Гэя. Это что-то не даромъ! Недавно, онъ былъ съ визитомъ въ Стэйльгурстѣ; очень жаль, что капитанъ Гарвудъ, въ настоящую минуту, дома; общество его сыновей далеко не полезно для такого юноши, какъ сэръ Гэй. Послѣ веселыхъ анекдотовъ и разсказовъ о скачкахъ въ С.-Мильдредѣ, которыми Эдуардъ и Томъ Гарвудъ угощаютъ его, я сомнѣваюсь, чтобы серьезное направленіе моего общества пришлось ему по вкусу. Я стороною слышала, что Томъ опять накуралесилъ что-то въ Кэмбриджѣ.