— Сколько ударовъ?
— Я не могу сосчитать, отвѣчалъ Гэй:- но пульсъ вообще слабѣе, чѣмъ былъ вчера. Хотите пить?
Филиппъ съ трудомъ проглотилъ немного воды, осмотрѣлся вокругъ и спросилъ опять:- Какой у насъ день?
— Утро, воскресенье, 23-е августа, — отвѣчалъГэй.
— Давно я болѣнъ?
— Ровно три недѣли, сегодня вамъ стало лучше. Филиппъ, помолчавъ и пристально взглянувъ на Гэя, произнесъ довольно твердо: — мнѣ кажется, что я все еще между жизнью и смертью?
— Да, вы опасно больны, возразилъ ласково Гэй: — но не безнадежно. Я хотѣлъ пригласить къ вамъ нашего священника, но его не нашли. Хотите, я вамъ почитаю что нибудь изъ евангелія?
— Благодарю, теперь не могу слушать, — я что-то хотѣлъ сказать…. да, дайте мнѣ воды.
Когда Филиппъ напился, то, обернувъ лицо къ Гэю, вдругъ назвалъ его по имени.
— Гэй! сказалъ онъ:- вамъ кажется, что я слишкомъ строго васъ судилъ? Повѣрьте, что я думалъ сдѣлать вамъ пользу.
— Не думайте, Филиппъ, о прошломъ, — быстро возразилъ Гэй, чувствуя, что сердце ёго радостно забилось, услышавъ первое слово примиренія.
— А вы, не смотря на все это, были ко мнѣ такъ внимательны, — продолжалъ съ усиліемъ больной, Если я останусь живъ, я вамъ докажу, какъ я умѣю васъ цѣнить, — и онъ протянулъ Гэю свою исхудалую руку. Гэй, со слезами на глазахъ, крѣпко пожалъ ее. Онъ никогда не былъ такъ счастливъ какъ въ эту минуту.
— У сестры хранится мое духовное завѣщаніе, — заговорилъ опять Филиппъ. Передайте ей мой поклонъ, ей — и бѣдной Лорѣ. Голосъ его задрожалъ.
Гэй поспѣшилъ ему подать снова воды.
— Вы и Эмми все для нея сдѣлаете, я увѣренъ. Не испугайте только ее, сказавъ вдругъ, что я умеръ. Ахъ! Гэй, вы не знаете! вѣдь мы ужъ давно тайно съ ней обручены. — Гэй ничего не возразилъ, но Филиппъ замѣтилъ, что это его очень удивило.
— Это дурно, я знаю, но она ни въ чемъ не виновата, — произнесъ онъ почти шепотомъ. Я теперь говорить не въ состояніи; буду живъ, все разскажу. Если умру — поберегите ее!