— Я догадываюсь… вы наверняка решили убить и Джеймса…
— У нас, журналистов, очень развитое воображение… с некоторыми вещами еще можно смирится, но с другими совершенно невозможно… когда я читал в письме, что этот ублюдок с пяти шагов снес картечью из ружья голову шестилетней девочке в индийском селении, у меня закипала кровь в жилах… Для чего нам строить мощную империю на крови чужеземцев? Британия грабит далекие земли, угнетает местное население для того, чтобы припеваючи жили два десятка олигархических семей… Я заманил Джеймса на морскую прогулку и убил так же, как и его отца. Посмотрел в глаза и выстрелил в лоб. Я утопил его труп в море. Забрал документы наследника и уехал в Константинополь, напросившись на «Исмаил», тот корабль, который вы недавно уничтожили.
— И где документы наследника?
Англичанин бережно вытащил из внутреннего кармана пачку с бумагами и положил на стол.
— Здесь все. Документы, письма от старика Мельбурна и адвоката. Джеймс покинул Англию в десятилетнем возрасте, вместе с семьей. Когда ему было семнадцать, его родители развелись и отец вернулся в Англию. Джеймс проживал в Бомбее с матерью, которая скончалась два года назад.
— То есть у Джеймса нет никакой родни в Англии?
— Только кузены, которые не видели его с десяти лет. А еще без хозяина сейчас осталось огромное наследство с особняком, судоверфью и шестнадцатью торговыми фрегатами… так что решайтесь, господин Никитин. Для вас выпал уникальный шанс, внедриться в самое сердце Британии…
Англичанин задумался:
— Прошу, дайте мне карандаш и листок. Я напишу пару имен лордов из Парламента, которые выступают против войны с Россией. Думаю, это может пригодится…
— Я не очень верю в такие подарки. Вы буквально подготовили нам путь для внедрения.
— Я еще раз повторюсь, что империя, мощь которой основана на крови иноземцев — рано или поздно падет. Преступления британцев перед мировым сообществом — чудовищны. Родина Шекспира, Байрона, Диккенса — превратилась в кровавого завоевателя. Обычные англичане не хотят войн и захвата чужих земель. Крови жаждут ястребы из верхушки, лорды Генри Палмерстон, Каули и еще несколько известных имен… На «восточный поход» уже потрачено почти 50 миллионов фунтов стерлингов… это настоящее безумие. Они называют Восточную войну — защитой бедных турков, которых обидели варвары-русские. Образумьте наконец эту циничную, лживую и двоедушную Британскую империю.
— Вы прекрасно осведомлены, господин Хантер. Раз уж вы настроены против правительства Британии, может согласитесь поработать с нами?
Англичанин вздохнул и покачал головой:
— Нет. Я рассказал вам все, что знал. А теперь прошу выдать мне заряженный пистолет.
— Вы твердо это решили?
— Человеку нужно жить ради кого-то или ради великой цели. Иначе его жизнь превращается в обычное биологическое существование…
— Но у вас же осталась супруга?
— Эльза умерла полгода назад. Думаю на этом наш разговор исчерпан. Если решитесь на эту великую авантюру — действуйте быстрее, наследника давно ждут в Портсмуте…
Я достал из бушлата пистолет и патрон. Положил оружие на стол и взглянул в глаза англичанину. Он был серьезен и сосредоточен. Даже с благодарностью кивнул.
— Не боитесь, что я выстрелю в вас? — тихо спросил англичанин.
— Нет. Я тоже хорошо чувствую людей.
Я набросил бушлат и вышел из каюты. Через минуту внутри каюты раздался приглушенный выстрел…
В Севастопольский порт прибыли, когда вахтенный отбил четвертую вечернюю склянку. Капитан Верещагин еще раз грустно осмотрел повреждения на корабле и показал на причал:
— Андрей Иванович, кажется, это по вашу душу.
На причале меня уже ждал посыльный из штаба.
— Павел Петрович, за сколько починим фрегат?
— Неделю, не меньше…– вздохнул капитан.– Однако дали мы турку сегодня прикурить…
Я устал и вымотался за сегодняшний день. Наш фрегат изрядно помяли, но все же не критично. Зато вражеские боевые потери — два линкора, восемь убитых, тридцать четыре пленных, среди них капитаны судов. У нас только четверо раненых.
Однако если меня ждал посыльный из штаба — наверняка случилось что-то важное. Да и мне сегодня есть о чем рассказать.
Мы катили на двухколесной бричке по вечернему городу. Севастополь жил еще в привычном ритме, будто и не было войны. Несмотря на ноябрь, на улице много праздных прохожих; в городском парке играл духовой оркестр. Однако в городе чувствовались изменения. На прибрежной полосе уже начали строительство укреплений и бастионов. На улице, кроме гражданских, частенько встречались солдаты и офицеры.
Военно-Морской штаб охраняли четверо крепких вооруженных матросов.
Меня встретил майор Талецкий и проводил к министру. Меншиков за последнее время осунулся. Казалось, он почти не спит по ночам. Рядом с министром в кабинете сидел крепкий черноусый полковник.
— Ваша Светлость, — кивнул я.
— Присаживайтесь, Никитин,– коротко по-военному произнес князь.– Знакомьтесь, это полковник Казанцев из Департамента Генерального штаба.
— А вы, значит, тот самый военный советник Никитин…– полковник привстал и крепко пожал мне руку.
— Андрей Иванович, я уже слышал о сегодняшнем бое,– кивнул министр.– Похвально, два османских линкора выведены из строя. На вашем фрегате значительные повреждения?
— Капитан сообщил что за неделю починимся.
— Много пленных?
— Тридцать четыре. Среди турков был англичанин, представившийся журналистом. Пожалуй, вам стоит это послушать…
Я коротко рассказал историю Джозефа Хантера.
— Интересно…– задумался Меншиков и посмотрел на полковника.– Что думаешь, Сережа?
— История очень странная… однако этот Джозеф Хантер подтвердил наши сведения. Англия и Франция действительно готовятся к войне, и скоро выступят на стороне Османской империи. У Англичан, кроме линкоров, тоже появились броненосцы и дальнобойная морская артиллерия. Они готовятся выдвинуть против Российского флота три эскадры боевых кораблей и фрегатов, а также почти эскадру броненосцев…
— Но как англичане узнали про броненосцы? — удивился я.– Неужели произошла утечка…
— Не исключено,– вздохнул министр.– Возможно британцам передали схемы кораблей. И это не обязательно инженер или офицер. В строительстве судов задействовано тысячи человек…
— Англия –мастерская мира. У них на все сто процентов работает сталелитейная промышленность и металлопрокат. По нашим сведениям, если английский и французский флот выступят вместе, их силы превзойдут наши вчетверо. Это не считая Османского флота,– произнес полковник.
— А идея с «наследником из Бомбея» неплоха…– задумался министр.– Но очень рискованная… у нас сейчас почти никого не осталось в Англии. К тому же в прошлом месяце британская разведка раскрыла еще двоих агентов.
— Они под арестом?– поинтересовался я.
— Погибли при очень странных обстоятельствах,– вздохнул полковник.
— Как ваш английский, господин Никитин? — спросил князь.
— Изучаю. Провожу занятия с репетитором, когда есть время. Вы все же хотите отправить меня в Лондон послом?
— Планы несколько изменились. Англия в ближайшее время вступит в войну…К тому же император решил, что вы пока нужнее в Севастополе. — министр задумался.– Все складывается тревожно. Пруссия отказалась выступать за нас. Придерживается нейтралитета. Сардиния наверняка вступит за вражескую коалицию. России опять придется воевать почти с половиной Европы…
— Об этом я предупреждал и вас, и Николая Павловича, еще четырнадцать месяцев назад…
— Император сейчас находится в полной растерянности. Он не ожидал такого серьезного удара в спину от бывших союзников. Но на Дунае у нас неплохие позиции. Позавчера почти полностью разбили турецкий кавалерийский полк под Турно. Османы бегут от казачьих сотен, даже если их силы превышают втрое…