Сжимаю сильнее телефон и отворачиваюсь к окну. На душе неспокойно. Больно за Алену, все ее эмоции живут во мне на расстоянии, смешиваются с моими и превращаются в опасный коктейль. Чувствую, как меня распирает от ярости, но умело контролирую себя, не давая ей вылиться наружу. Пока еще рано, но когда я заберу сына…
— А что там за история у вас? — долетает до меня голос Бориса Артуровича и выдергивает в реальность.
Поворачиваюсь к нему и смотрю в глаза, обдумывая степень своей откровенности. Терять мне по сути больше нечего. Да и не боюсь я ни расплаты, ни наказания. Плевать мне уже на всех и вся, кроме Алены и нашего сына.
— Та авария… — говорю натянуто, воскрешая в памяти тестя события прошлого. — Я был в машине не один, а с Аленой. Когда пришел в себя, отец сказал мне, что она погибла, — криво усмехаюсь, вспоминая свое состояние в тот момент. — Ее похоронили. Даже могила есть, на которую я много лет носил цветы, как идиот. Пока в один прекрасный день, ее тетка не пришла ко мне в офис. С мальчиком.
— Любишь ее?
— Люблю, — не задумываясь отвечаю, хотя еще совсем недавно этот вопрос поставил бы меня в тупик.
А сейчас я твердо уверен в своих словах. Не представляю своей жизни без Алены и сына. Они стали центром моей вселенной, моим смыслом. Все сделаю ради них.
— Какой-то прям мыльный сериал, — качает головой Борис Артурович и задумчиво трет пальцами подбородок.
— И не говорите, — шумно выдыхаю и зарываюсь пятерней в волосы. — Какой-то бесконечный сериал.
— Зачем ему это надо было? — холодные глаза тестя вновь впиваются в меня, сканируя и ища подвох, но его нет.
— Чтобы вынудить жениться на вашей дочери и таким способом получить доступ к деньгам и связям, — неопределенно пожимаю плечами. Как бы ни стремно было признавать правду, но я реально жертва в этой истории.
— Логично, — кивает Борис Артурович. — Но это как отдать родного сына на убой.
— К счастью я не родной ему сын, — хмыкаю я безрадостно.
— Ах да, ты говорил. Генетика. Но все равно… Воспитывал-то он тебя как родного?
— Мне уже кажется, что нет, — сокрушенно качаю головой. — Никогда я не был ему родным…
— Ладно, что планируешь делать, когда мы найдем Дмитрия?
— Ничего, — выдыхаю устало. — Мне нужен только сын.
И правда ловлю себя на мысли, что мне абсолютно все равно, что будет с отцом. Не хочу участвовать ни в каких разборках. Только Сережка имеет значение.
— Отдай его мне, — взгляд тестя тяжелеет, а руки сжимаются в кулаки. — Я поступлю по совести…
— Забирайте.
Борис Артурович отдал приказ своим людям и те окружили коттеджный поселок, чтобы никто не смог из него выехать. Дом, в котором находится отец вычислили без труда, но как войти незамеченным пока не понятно.
Мы на соседней улице в машине. Все тихо вокруг и охраны не видно, ни во дворе, ни в окнах. Очень подозрительно это, но отец точно там и Сережка, судя по камерам, тоже.
— Так все я пошел! — тянусь к ручке двери.
Мои нервы не выдерживают напряжения. Не могу я просто сидеть и ждать, пока мой маленький сын там один.
— Стоять! — рявкает в спину Борис Артурович. — Ты что не понимаешь, что он специально заманивает тебя?
— Да плевать мне уже, — отмахиваюсь от него и сжимаю руки в кулаки. — Надо закончить с этой историей и забрать Сережку, как можно скорее.
— Ладно, давай, — качает он головой и протягивает мне левый ствол. — Я прикрою.
— Спасибо, — пожимаю руку, убираю пистолет за ремень и выхожу на улицу.
Пару сотен метров и я останавливаюсь напротив входа в дом. Нервы натягиваются, как стальные канаты, но отступать некуда. Шумно выдыхаю и уверенно иду в дом, где сейчас находится отец с моим сыном.
Снимаю пистолет с предохранителя и осторожно вхожу в дом. Звенящая тишина давит на уши, но я продолжаю идти по незнакомому дому, прислушиваясь к каждому шороху. Колючие мурашки лихорадочно разбегаются по коже, а сердце сковывает истеричный страх.
Прохожу длинный коридор, справа кухня, слева гостиная. Слышу характерный треск огня и сворачиваю туда. Отца замечаю почти сразу. Как ни в чем не бывало сидит в кресле напротив горящего камина и не спеша потягивает коньяк. Застываю в недоумении. Не знаю, что ожидал увидеть, но явно не это. Мелькает шальная мысль грохнуть его по тихой, но все же здравый рассудок берет свое и я убираю пистолет на место.
— Я знал, что ты найдешь меня, — голос отца звучит глухо и безэмоционально, а меня передергивает от его тона.
— Где мой сын? — цежу сквозь зубы, взглядом прожигая дыру в затылке.