— Что с ней? — нервно сглатывая, задаю главный вопрос. Сердце бьется, пропуская удары, а мне становится душно. Расслабляю галстук и стараюсь дышать глубже.
— Ходит плохо, и в обмороки вот падать начала… — Марина хватается за платок и прижимает его к глазам, смахивая слезы. — Как бы чего серьезного не нашли. Тогда уж и не знаю, что с Сережкой будет.
Вижу, что ее переживания искренние, и немного расслабляюсь. Главное теперь — разобраться со здоровьем Алены, а потом и в остальном придумаем, как быть.
— Все будет хорошо, — говорю уверенно, чтобы успокоить Марину, но сам нахожусь в какой-то прострации. Даже не представляю, какие диагнозы услышу от врача. Судя по описанию, ничего хорошего. Лишь бы можно было вылечить… Лучшие клиники, лучшие врачи, все найдем и оплатим.
— Ты поможешь? — Она с надеждой смотрит на меня.
— Помогу, — уверенно киваю. Сделаю все, что в моих силах. — Только сначала мне нужно во всем разобраться.
— Да что тут разбираться? — всплескивает она руками. — Ты девчонке помоги!
— Я же уже сказал, что помогу, — недовольно поджимаю губы. — А вот мальчик должен остаться у вас.
— Ну естественно, — закатывает она глаза к потолку, а меня вспенивает от такого потребительского отношения. Я что, мальчик, которого можно шпынять, как угодно? Не угадала. Здесь я устанавливаю правила. И я принимаю решения. Лучше если эта двинутая семейка это поймет как можно скорее.
— Нет, это не естественно, — холодно отвечаю, врезаясь в Марину строгим взглядом. — Но более разумно в данной ситуации.
Та затихает и недоуменно хлопает глазами. Уже лучше, здравомыслие просыпается.
— Сейчас мне нужно уйти, вот, возьмите на расходы, — достаю из портмоне несколько пятитысячных купюр и протягиваю ей. — Мой телефон у вас есть, звоните, если что-то понадобится.
— Уж будь уверен, обязательно позвоню.
Поднимаюсь на ноги и делаю знак Юле. Берет Сережку и ведет к нам.
— Ну давай, чемпион, — по-мужски протягиваю ему руку.
— Папа, ты куда? — В его глазах паника.
— Мне нужно уйти, — присаживаюсь на корточки. — Но я обязательно вернусь.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Он кидается мне на шею и крепко обнимает. Замираю от неожиданности, но быстро понимаю, что к чему, и обнимаю его в ответ.
— Сереженька, пойдем, — зовет его тетя Марина. — Папе надо идти.
Мальчик отлипает от меня и идет со своей теткой. Постоянно оборачивается и машет мне рукой. Не нравится мне все это. Ой, как не нравится…
Глава 5 Алена
— Мамочка! — Сын вбегает в палату и сразу кидается ко мне. Обнимает за шею и целует в щеку.
— Хороший мой, — шепчу и вдыхаю его запах. — Как же я по тебе соскучилась.
Прижимаю к себе и прикрываю глаза, наслаждаясь этим сладким мгновением.
— Ну мам, — недовольно возмущается и вырывается. Совсем большой уже стал.
Выпускаю сына из объятий. Залезает на край кровати, достает машинку и начинает ее возить по одеялу, издавая характерный звук. Смотрю на него и не могу сдержать улыбки. Так хочется затискать, как прежде, но он все больше отстраняется.
— Как себя чувствуешь? — спрашивает тетя Марина и присаживается на стул.
— Гораздо лучше, — поворачиваюсь к ней. — Теть Марин, что врач говорит? Когда меня отпустят домой?
— Рано тебе домой, — сжимает мою руку. — Обследоваться надо.
— Это дорого, — качаю головой, не желая даже обсуждать эту тему. Я несколько раз уже узнавала стоимость такого обследования. Мне за полжизни столько не заработать.
— Не важно, — отмахивается тетка. — Оплатим. У меня есть немного сбережений…
Ну конечно. Буду я еще пенсионерку обирать. Ни к чему вешать на нее дополнительные расходы и проблемы.
— Нет, я так не могу, — решительно отказываюсь. — Это ваши деньги…
— Ты меня обидеть хочешь? — недовольно хмурится она. — Я так решила, не спорь.
Тяжело вздыхаю и поджимаю губы. Спорить с этой женщиной и правда бессмысленно. Если уж что-то решила, то пойдет напролом.
— Теть Марин, а Сергей ушел? — спрашиваю прямо то, что меня сильнее всего беспокоит на данный момент.
— Давно, — пожимает она плечами.
— Господи, как же он узнал? Ума не приложу…
— Это я ему рассказала, — спокойно сообщает мне тетка, словно про погоду за окном.
— Вы? — недоуменно смотрю на нее. — Зачем?
— Потому что у ребенка есть отец, — продолжает все тем же ровным тоном, а у меня внутри уже наступает буря.
— Что же вы наделали… — качаю головой и прячу лицо в ладонях.
— Я поступила так, как должна была. Сделал дело, пусть теперь платит алименты. Сколько можно перебиваться с копейки на копейку? Да и здоровье тебе не позволяет полноценно работать.
Что она говорит? Какая чушь. Откуда такие мысли?
— Вы даже не представляете, что это за человек… — шепчу отчаянно. — Он же теперь отнимет у меня сына.
Мой самый страшный кошмар начинает сбываться наяву. Я столько лет тщательно оберегала свою тайну, чтобы не подвергать риску себя и Сережку. А теперь даже не представляю, что будет дальше. Сергей, если захочет, не остановится ни перед чем. А уж ресурсов для достижения цели у него более чем достаточно. Меня он просто не заметит на этом пути, сметет, как пыль, и пойдет дальше.
— Мне он не показался таким чудовищем.
— Вы его просто не знаете, — с жаром возражаю. — Люди для него пустое место. Он раздавит меня, как муху, и заберет Сережку.
Тетя Марина сердито хмурится и смотрит на меня исподлобья.
— Как же ты умудрилась от него забеременеть?
Прикрываю глаза, чтобы справиться с лавиной воспоминаний, и шумно выдыхаю.
— Я его любила… очень любила. А он использовал меня и выбросил…
— Не надо забегать вперед, — отмахивается она, как будто не слышит, что я ей говорю. — Может, еще все и обойдется. Разберетесь во всем.
Нет. Нервно кусаю губы, обдумывая, как поступить. Я не готова рисковать и ждать милости Сергея. Он не пожалел меня тогда, не пощадит и сейчас. Тем более когда знает, что у него есть сын. Пока не сделал ДНК, я еще могу успеть сбежать.
Решительно откидываю одеяло и свешиваю ноги с кровати. Голова предательски кружится, но надо торопиться.
— Ты что делаешь? — вскрикивает тетя Марина, пытаясь удержать меня на месте.
— Надо срочно уезжать. Исчезнуть из этого города, — тараторю я, пытаясь донести до нее важность своих слов. Она должна понять, что другого выхода нет. Иначе я потеряю сына. А он единственное, что у меня есть в этой жизни хорошего.
— Не говори глупости, — строго говорит она, пресекая все попытки подняться на ноги. — Тебе нельзя вставать.
— Мне нельзя рисковать сыном!
— Что здесь опять происходит? — Мужской голос заставляет нас обеих вздрогнуть.
Поворачиваюсь и вижу своего лечащего врача. Так и не успела познакомиться, но на бейджике вижу имя: Марков Степан Юрьевич. Может, хотя бы он меня услышит?
— Доктор, простите, но мне нужно уйти…
— Это исключено, — строго отвечает он и качает головой. — Вам предстоит серьезное обследование.
— Я не могу. Да и дорогое это удовольствие…
— Не переживайте, — расплывается в довольной улыбке. — Мне удалось выбить для вас квоту. Платить не придется.
Неужели правда? Такое везение первый раз в жизни. Но жертвовать сыном я не собираюсь.
— И все равно я вынуждена отказаться.
— Не говори глупости, — вмешивается тетя Марина и насильно укладывает меня обратно на кровать. — Делайте все, что нужно.
— Нет, — пытаюсь вырваться, но сил сопротивляться нет.
— Да, Лена! — рыкает она на меня. — Здоровье сейчас важнее всего. Сереж, давай не будем мешать маме? Поехали домой.
Сын, до этого момента издалека наблюдавший за нами, подбегает ко мне и крепко обнимает.
— Мамочка, я тебя люблю.
В глазах щиплет от переизбытка эмоций, но я сдерживаю слезы. Ни к чему ребенку видеть, как я плачу.
— И я тебя очень люблю, мой хороший, — нежно целую его в щеку.
— Поправляйся скорее.
— Обязательно.
— Все. До завтра. — Тетя Марина берет его за руку и ведет к двери.
— До завтра, — провожаю их взглядом и тяжело вздыхаю.
Мне так страшно, что аж поджилки трясутся. Будущее видится очень туманным. А главное, я совсем не знаю, чего ожидать от Сергея. Сжалится ли он надо мной? Знает ли он вообще, что такое жалость?