— Я бы с радостью. Но даже если он меня и не убьет, то слушать точно не станет. Мне страшно Марин. Смотрю в ее полные непонимания глаза и в носу начинает предательски щипать.
— Ну хочешь я с ним поговорю. — вкрадчиво, видимо снова взволнована моим жалким видом.
— Нет! Не надо.
Беру себя в руки.
— Вы с Таней и так для меня столько делаете. Я должна сама. Но у меня пока нет сил, чтобы расставить все точки над "и". Вот соберусь немного и решу этот вопрос.
— Только что же мне делать с этой командой бойскаутов на хвосте?
— Ты о чем. — в удивлении приподнимая красиво вывединую карандашом бровь.
— О президентском эскорте.
— А, ты об этом хвосте. Предоставь их мне, я что нибудь придумаю.
— А тот, что сегодня у дверей такой красавчик! Маринка томно вздыхает и играючи закусывает нижнюю губу.
— Может пригласим с нами позавтракать?
Дружно рассмеялись.
— А что, познакомимся поближе, а заодно и узнаем планы барбаросса. — уточняет для меня свои намерения.
Глава 23
Я солгал… на " никогда" меня не хватило. Уже к утру мне рвало крышу.
Я сходил с ума! Не находил покоя ни на дне бутылки, ни в разбитых в кровь кулаках. Только друзьям работы добавил.
Вытрахать бы ее из моей головы, а у меня сука элементарно даже член не стоит, словно паралич ниже пояса стукнул. Я вообще не мог смотреть на шлюх, блювал от их обнаженных тел.
Я хотел видеть ее, я хотел смотреть ей в глаза. Я не просто соскучился, я осатанел от тоски по ней. Мне бы хоть голос ее услышать или вдохнуть глоток ее неповторимой пряности.
Меня трясло как наркомана при страшной болезненной ломке. И я даже думал ширнуться, чтобы получить это минутное купирование. Но не мог себе позволить превратиться в этот мусор, не после всего что мне пришлось пережить.
И я завидовал этим конченным отбросам, у них был шанс на ремиссию от боли, а у меня нет.
Мне казалось меня пнули под ребра и я не могу отдышаться.
Внутри меня горечь настолько едкая, что мне хотелось вспороть себя от живота до горла и вымыть там с мылом.
Часами просто сверлил глазами пол как помешанный идиот, чувствовал как от отчаяния дергается сердце, я был близок к срыву.
У меня покалывал затылок и кончики пальцев, я впал в какое-то оцепенение. Одна часть меня, до безумия желала увидеть ее немедленно, а другая… выедала мой мозг. Слабак, тряпка. Она же та шлюха, что вонзила в твою спину нож.
Я хватался за голову, я сходил с ума. Я уже не мог сдерживать свое состояние, меня трясло, казалось я сейчас сдохну сука, будто одной ногой уже в могиле стою.
Сжимаю челюсти пытаясь успокоиться.
Почему я считал что способен на это лоховское благородство. Я никогда не отличался особым тактом. Так на хуя все это?
Я чувствовал как кровь закипает в венах, я не мог есть, не мог спать, я даже лечь на свою собственную кравать не мог ведь это место, где я заставлял кричать ее подо мной двадцать четыре часа в сутки.
Я зло хохотнул! И это было бы весело, если бы меня не распирало от злости на себя за эту свою слабость. Да мне уже похуй что ее трахал кто-то еще и что ждет ребенка от другого. Она Моя!
А мое будет принадлежать мне.
Как же я хотел ощутить нежность ее кожи под своими пальцами, жадно пожирая ее реакцию.
Меня вело от адского голода по ее телу.
Запаху.
От обычного мужского голода, когда долгое время без секса.
Я устал хватать гребаный воздух и рычать от бессилия. Хотелось головой о стены биться. Казалось что на куски разваливаюсь, что с каждым днём еще одна часть меня отдает концы.
И мне бы дураку приковать её цепями и поверить во все сказки что расскажет, и не отпускать ни на секунду, а я отпустил. И сейчас платил за это по счетам. Цена оказалась слишком высокой, а ответный удар настолько сильным, что казалось что меня ломает, колени выворачиваются и сейчас я рухну на пол как беспомощный инвалид, и буду харкать собственной кровью пока не задохнусь от этого долбаного отчаяния.
Подрываюсь с места, сажусь за руль и мчу.
Точно зная где она сейчас. Всматриваясь в окна ищу глазами…
Увидел и взорвало, и понял что подыхаю от жажды.
От красоты ее. От волос струящихся по спине, от груди охрененной спрятаной под хлопком маечки, от ног стройных из под юбки. Притянуть бы к себе, жадно вдыхая запах. Положить ее руку на вздыбленный член и спустить ей в ладонь, рыча, и закатывая глаза. А потом трахать до потери пульса и чтобы ее грудь тряслась в такт бешеным толчкам, и чтоб запракидывая голову кричала мое имя.