Я как вкопанная стояла напротив и тяжело дышала. От него пахло приторно-сладкими, женскими духами и дамскими сигарами.
Вот теперь я точно поняла, что я чувствую и нет смысла это отрицать. Это ревность. Дикая, необузданная и примитивная.
— Хорошо прошла встреча? — вырвалось у меня само собой. Я уже мало контролировала, то что говорю.
— Отлично. — не сводя с меня пытливого взгляда.
— Ты проголодалась? Будем ужинать?… Подождешь минуту, я только переоденусь.
— Не хочу! — услышала свой резкий, пропитанный яростью голос.
— Злишься? — отхлебнув виски прямо с горла.
И тут мне в голову, вдруг, пришла мысль. А что если, все это время, когда я считала что он напивается с друзьями, он был с этой женщиной.
Пока я сидела в своей клетке, как его личная собственность, как вещь, как набирающий вес инкубатор, вынашивающий его потомство и надежно охраняемый его верными псами, хозяин развлекался.
Она его любовница.
Поэтому…, он перестал меня приследовать…, из-за нее.
В горле застрял ком, который я с трудом сглотнула. Воздух в легких закончился, а накипевшее горе рвалось на ружу. Прикусив до боли нижнюю губу, с трудом взяла себя в руки.
— А почему ты не предложил своей гостье остаться с нами на ужин? — выпалила, давясь едва сдерживаемыми слезами.
Его бровь удивлённо поползла вверх.
— В следующий раз обязательно приглашу и познакомлю вас. — лениво, будто невзначай прозвучал его ответ.
Это было больно. Очень больно.
— Сволочь. — сорвалось с языка раньше, чем я успела подумать.
Я конечно знала что могу так отреагировать, но мне казалось, что я это в себе переборола и моя реакция никогда уже не будет столь бурной. Я опять ошиблась.
Резко развернулась на каблуках, желая сбежать. Пока непрошенные слёзы обиды и ревности не забили из глаз горячим ключом.
Как вдруг, Саша схватил меня за плечи и затащил в кухню, захлопнув двери ногой, с такой силой, что со стен посыпалась штукатурка, и прижал меня спиной к столу.
— Нормальным мужчинам нужна физическая разрядка, особенно когда их дразнят изо дня в день. — его глаза бесцеремонно блуждали в вырезе моего платья.
— Когда у них стоит круглыми сутками и до судорог скручивает от дикого желания. — рычал мне в губы.
А потом он поцеловал меня, насильно сжимая одной рукой мои щёки, привлекая к себе.
Я пыталась отбиваться, но это было бесполезно. Саша жадно нашёл мои губы и преодолевая сопротивление ворвался языком в мой рот. И в этот момент я поняла, что не в силах сопротивляться этому урагану. Я соскучилась. Его губы дарили боль и наслаждение одновременно. Необузданное, дикое, не контролируемое и уже через секунду я вцепилась в его волосы не давая оторваться от себя. Я дышала этим поцелуем, словно ждала его целую вечность.
Но внезапно, сжав челюсти до характерного скрипа и будто борясь с неизвестной, непреодолимой силой, Саша оторвался от моего рта.
И глубоко выдохнув, справляясь с учащенным дыханием, произнес.
— Я только переоденусь и будем ужинать. Тебе нельзя голодать, ты должна полноценно питаться.
Наверное, если бы мне дали пощёчину было бы не так больно. Слёзы злости застыли в глазах. Вот сейчас я поняла что такое ненависть. В этот самый момент, когда он отверг мои поцелуи.
— Ты был с ней? — дрожащим от слез голосом. Она твоя любовница? Отвечай… — срываясь на крик.
— А я стала тебе не интересна, потому что беременная и толстая? ДА?
Не дожидаясь ответа я бросилась к выходу. Выворачивая себе ноги каблуками.
Слезы застилали глаза.
Ведь я знала…, знала что так и будет, но не смогла остановится. Идиотка…
Мою мысленную деятельность и поступательное движение прерывает, рев "синего кита".
— Ааааааааа.
Швыряет в стену стул.
— Твою мать! — ревет, поднимая к потолку глаза и взъерошивая руками свои волосы.
— Да что же это такое…? Какая… сука любовница? Да у меня блядь уже ладони в мазолях.
— Я охуеваю… "НЕ ИНТЕРЕСНА".- преодолевая в два шага разделяющие нас растояние, хватая меня за плечи и рыча как дикое животное прямо в мой затылок. Крепко прижимая мою спину к себе.
— Да у меня от тебя, крышу к чертям сносит. У меня лоб в месево, о стену твоей холодности.
— Ты охуенная — девочка. Ты всегда будешь для меня самой красивой и самой желанной. Да у меня сука не стоит… ни на кого кроме тебя. Мой последний раз был, уже хуй знает когда… — с тобой. Маленькая.
— Черт тебя раздери… Ну разве ты не видишь… я загибаюсь от любви к тебе. Ну да, я блядь не романтик и не умею нести эту высокопарную хуйню. Но я больше жизни тебя люблю девочка — резко развернул меня лицом к себе и не давая времени опомниться его жесткие губы снова впились в мой рот.