Майкл Салливан
Наследник Новрона
Заслуга в появлении этой книги целиком и полностью принадлежит моей жене, Робин Салливан, и именно ей я ее посвящаю. Меня часто спрашивают, как мне удается создавать образы сильных женщин, не вкладывая в их руки оружие. Все это благодаря ей!
Она — Ариста…
Трейс…
Модина…
Амилия…
И она моя Гвен…
Эта серия — дань благодарности ей…
Это твоя книга, Робин…
Надеюсь, ты не против, что я облек в слова свои чувства и написал о том, как прекрасна жизнь, когда ты рядом.
Эстрендор — северные пустоши.
Эрианская империя — земли эльфов.
Апеладорн — земли людей.
Архипелаг Ба Ран — острова гоблинов.
Западные земли — западные пустоши.
Дакка — остров людей на Юге.
Аврин — богатые центральные королевства.
Трент — горные северные королевства.
Калис — юго-восточные тропические земли под управлением военачальников.
Делгос — республика на Юге.
Гент — земли, принадлежащие церкви Нифрона.
Меленгар — маленькое, но древнее и уважаемое королевство.
Уоррик — сильнейшее из королевств Аврина.
Данмор — самое молодое и наименее искушенное в политике королевство.
Альбурн — лесное королевство.
Ренидд — бедное королевство.
Маранон — поставщик продовольствия, когда-то входил в состав Делгоса, но отделился, когда Делгос стал республикой.
Галеаннон — территория безвластия, бесплодная холмистая земля, арена великих битв.
Эребус — отец богов.
Феррол — старший сын, бог эльфов.
Дроум — средний сын, бог гномов.
Марибор — младший сын, бог людей.
Мюриэль — единственная дочь, богиня природы.
Уберлин — сын Мюриэль и Эребуса, бог тьмы.
Имперцы — стремятся объединить человечество под управлением единого владыки, прямого потомка полубога Новрона.
Патриоты — желают, чтобы ими правил повелитель, избранный народом.
Роялисты — предпочитают, чтобы независимые монархи продолжали управлять своими государствами.
Книга V
Праздник зимы
Глава 1
АКВЕСТА
Есть ловкачи, которые могут мастерски срезать любой кошелек, кому-то просто везет, но в этот момент Минс в очередной раз убедился, что ловкость и удача не его конек. Запустив руки в недра купеческого плаща, несчастный мальчишка замер на месте. Ему опять не удалось с первого раза перерезать петли кошелька. А второй подход был исключен, поскольку у карманников это считалось дурным тоном. Минс, будучи по-своему честным малым, уже дважды скрывался в толпе после такого же числа проваленных попыток. Третья неудача означала, что напарники снова оставят его без еды. Но Минсу так хотелось есть, что отказаться от добычи он уже не мог. «Может, попробовать еще раз?» — крутилось у него в голове.
Вот почему он застыл, держа руки под плащом толстого купчины, который по-прежнему не замечал ничего подозрительного. Минса охватило отчаяние, и он отбросил в сторону всякую осторожность. Он знал, что это безумие, но пустой желудок одержал верх над здравым смыслом. Кожаные ремни показались необычно толстыми, когда он снова попытался перерезать их ножом. Чувствовалось, что кошелек постепенно освобождается, но что-то пошло не так. Минсу потребовалось всего одно мгновение, чтобы сообразить, какую ошибку он совершил: вместо петель кошелька он разрезал кожаный ремень, на котором держались штаны купца и два его кинжала. Шипя, точно разъяренная змея, ремень соскользнул с брюха толстяка и упал на мостовую.
Минс оцепенел, от страха у него перехватило дыхание. Перед мысленным взором мальчишки пронеслись все десять лет его бесполезной жизни.
«Беги!» — подсказал внутренний голос, и Минс понял, что у него есть всего пара мгновений, прежде чем…
Но купец повернулся раньше…
Крупный рыхлый мужчина с покрасневшими от холода обвислыми щеками злобно уставился на Минса, который испуганно застыл на месте, держа в руке чужой кошелек.
— Эй, ты что себе позволяешь! — крикнул купец, потянулся за кинжалом, но с изумлением обнаружил, что его нет на законном месте.
Тогда он принялся нашаривать рукой другой клинок, и в следующее мгновение увидел, что оба лежат на земле. Минс, наконец, прислушался к совету своего внутреннего голоса и бросился бежать. Здравый смысл подсказывал, что спастись от разъяренного великана можно, забившись в какую-нибудь щель. Он нырнул под телегу с пивными бочками, стоявшую перед постоялым двором «Голубой лебедь», выскочил с другой стороны, выпрямился и, прижимая к груди нож и кошелек, помчался в сторону переулка. Минс, с его маленькими ногами, то и дело проваливался в свежевыпавший снег. Он поскользнулся и едва не упал, когда заворачивал за угол дома. У него за спиной раздавались крики преследователей:
— Держи вора! Стой!
К счастью, они отстали сильнее, чем он ожидал, теперь крики доносились откуда-то издалека. Он птицей летел вперед, пока, наконец, не добрался до усеянного кучами дымящегося навоза конюшенного двора. Здесь он пролез между прутьями забора и без сил прислонился к дальней стене конюшни, одновременно засовывая нож за ремень, а кошелек под рубашку, где тут же образовалась солидная выпуклость. Минс изо всех сил напряг слух, но из-за учащенного дыхания и шума в голове так ничего и не расслышал. В этот момент в поле его зрения показался Элбрайт.
— Вот ты где! — крикнул он, заметив Минса.
Элбрайт поскользнулся на льду и ухватился за прутья забора, чтобы не упасть.
— Ну ты идиот! Какого рожна было ждать, когда толстяк к тебе повернется? Ты настоящий болван, Минс. Больше мне нечего сказать. Я вообще не понимаю, зачем трачу силы и время, пытаясь чему-то тебя научить.
Минс и другие мальчишки называли тринадцатилетнего Элбрайта Стариком. В их маленькой своре только он носил настоящий, грязно-серого цвета, плащ с потемневшей медной пряжкой. Элбрайт был самым умным и опытным из них, и Минсу очень не хотелось его разочаровывать.
Через несколько мгновений к Элбрайту, поджимая живот от смеха, присоединился Бранд.
— Не вижу ничего смешного, — недовольно заявил Элбрайт.
— Нет, ты подумай, он… Он… — Очередной приступ смеха помешал Бранду договорить.
Бранд грязный и тощий мальчишка, красовался в разномастной одежде, причем далеко не все предметы наряда подходили ему по размеру. Штаны, например, были слишком длинны, и снег набился в складки подвернутых порчин. Только отделанная тонкой мягкой кожей туника из зеленой парчи сидела на нем как надо. Она застегивалась спереди на продолговатые деревянные пуговицы с замысловатой резьбой. Бранд слегка возвышался над Стариком и был шире в плечах, хотя тот и был старше его на год. В их шайке Бранд занимал второе место по авторитету, мускулы позволяли ему конкурировать с мозгами Элбрайта. Кайн, последний из их компании, считался третьим, потому что лучше остальных потрошил карманы. В результате Минсу приходилось довольствоваться последним местом без малейших шансов на продвижение. Его размеры полностью соответствовали занимаемому положению, ростом он был меньше четырех футов, а весил лишь немногим больше мокрого кота.
— Хватит смеяться! — прикрикнул Старик на Бранда. — Я пытаюсь научить парня хоть чему-то полезному. Его вполне могли убить. Если говорить коротко и по-простому, он вел себя глупо.
— Знаешь, мне показалось, что он здорово придумал. — Бранд перестал смеяться и вытер слезы. — Ясное дело, он вел себя как самый настоящий дурак, но такое не забывается. Вот потеха-то! Минс стоит и моргает, купец тянется за своими кинжалами, а их нет, потому что наш дурачок перерезал ремень на портках! — Бранд изо всех сил пытался справиться с новым приступом смеха… — А еще мне понравилось, как Минс бросился бежать, жирный ублюдок помчался за ним, потерял штаны, запутался в них и рухнул, как подрубленное дерево. Бабах! И прямым ходом в канаву. Клянусь Маром, получилось ужасно смешно.