Поработаем до поту,
Пообедаем в охоту!
Свои силы понатужим,
Мы добудем и на ужин!
Эх, если б водкой напоили
Веселее бы крутили!
В кабаках купцы большие
Пьют наливочки густые.
А мужицкой нашей глотке
Не хватает даже водки!
Что, ребята, припотели?
Значит, выпить захотели!
Наши ноженьки не ходят,
Дернешь водки — все проходит!
Отчего же рукам больно?
Нам работушки довольно!
И таких двустиший сотни.
Песни грузчиков в портах:
На выгрузке из трюма судна припевали:
Эй, катай, братцы, катай, знай, покатывай — катай! Эй, валяй, братцы, валяй, знай, поваливай — валяй!
Когда тяжесть сдвигалась с места, грузчики в такт своему шагу подпевали:
Идет, идет…Сама пошла, сама пошла…Идет — идет, идет — идет…
При накладывании ноши на спину грузчика двое «подавальщиков» припевали:
Эй, старатели, валяй! Выше ношу понимай! Ой, поднять нам тяжеленько! Поднатужимся маленько!
Если груз случайно падал со спины грузчика или из рук «подавальщиков», то при новом подъеме этого груза припевали:
Ах, за те же денежки, Да еще разок!
… и сотни их.
Печатное слово
Все меняется, но ничего не изменилось. Ведь люди всё те же. Когда появился печатный пресс и каждый дурак смог выплеснуть свой креатив в пространство посредством букв, то это было больше всего похоже… На современные соцсети. Дело кончилось Возрождением, так что всё хорошо. Рассмотрим мы всё на примере лидера мнений по имени Пьетро Аретино.
Сейчас его имя мало что говорит кому-то, кроме специалистов — а между тем в своё время он был буквально одним из главных людей Европы и грозой её государей. Несмотря на то, что он был сын башмачника и у него не было ни титула, ни сана, ни единой дивизии.
Вместо этого у Пьетро имелся хорошо подвешенный итальянский язык и некоторая бесстрашная отбитость — и ещё он оказался в удачное время в удачном месте.
Аретино сейчас называют «первым журналистом», но на самом деле он был первым ведущим телеграм-канала. В молодости, хайпанув на обличении папы с помощью ржачного пасквиля, ставшего вирусным, он сбежал в Венецию, где имелись а) вольная торговая республика с хорошей армией и спецслужбами и б) масса типографий, за бабки готовых печатать всё.
Аретино, обосновавшись там, стал собирать на всех европейских государей, кардиналов там и даже отдельных деятелей компромат и печатать бюллетени со сливами, инсайдами, наездами и нагонами.
Его ТГ пользовался бешеной популярностью.
Очень скоро европейские государи начали ежегодно отстёгивать Аретино за блок на негатив — а некоторые начали доплачивать, чтобы Пьетро мочил их конкурентов.
Аретино одновременно выполнял и функцию сливного бачка для своей крыши (властей Венеции), и функцию их информатора, и функцию инструмента их влияния.
Когда он слышал, что у кого-то есть абсолютно лишние деньги или какая-нибудь симпатичная штучка — он посылал ему письмо (оставляя себе копию), в котором кратко рассказывал адресату, что он про него узнал и щас публично вывалит. Если адресат не вёлся — Аретино публиковал наезд в ближайшем выпуске.
Государи Европы рыдали, но платили — как-то само собой устоялось, что разобраться с Аретино обычным образом нельзя, потому что он солнце европейской литературы. Монархи говорили друг другу «Ну что поделаешь, это же Аретино, он великий человек, писатель. Все ему платят, мы с тобой что, особенные». Аретино прожил долгую счастливую жизнь, без разбору окучивая юношей и дам, и умер, по легенде, упав от смеха под стол и ударившись головой.
Я читать его, конечно не буду, но один человек согласился на жертву. и "…честно попробовал прочесть самое знаменитое произведение данного великого писателя. Оно оказалось (кто бы мог подумать) диалогом двух шлюх с воспоминаниями одной из них о том, как она была монашкой, затем матроной и, наконец, собственно куртизанкой. Я смог дочитать только до сцены, когда поклонник-меценат дарит во время праздника коллективу весёлых монахинь корзинку стеклянных фаллоимитаторов, и со вздохом закрыл книжку бессмертного классика."