– Разве это проблема? – хмурюсь. – У Багрова много денег.
Я не стесняюсь называть его по фамилии. Эта девушка знает всё. Я как-то рассказала ей, попросила о помощи, но… Она отказала. Я понимаю, почему. Ей слишком дорога её жизнь.
Не осуждаю.
– Да, но… Налоговая неожиданно нагрянула. Потом полиция к нему приходила, с собаками. Искали все.
– И что? – не могу дождаться ответа.
– Нашли, – кивает как-то опечаленно. – Ему срок грозит, но он, думаю, откупится. У него, всё же, брат губернатор.
Если так… То не откупится. Я помню их разговор, и Самир настроен решительно. Скорее всего, понял, что здесь что-то не так?
– Но это ещё не всё, – наклоняется. – Поговаривают… У него в бизнесе что-то неладное. Огромные потери. Кому-то ещё задолжал дико, товар-то не доставили. И это всё за несколько дней, представляете?
Если у него ничего не будет, я ведь буду ему не нужна?..
Ведь моя задача – злить губернатора.
Я знаю, зачем я ему. Насолить мужчине.
Потому что он ко мне неравнодушен.
И Тимур наверняка воспользуется мной и моим ребёнком против него.
Но если у него не будет денег… Ничего у Багрова не выйдет.
И почему так внезапно?
Прямо после… Прихода Хаджиева в этот дом.
Неужели он?
Машу головой. Нет. Он – чудовище.
Даже не шевельнулся, когда я попросила его о помощи.
Разве по мне непонятно, что он нужен мне?
Какой же Самир…
– Нехорошо у него всё сейчас, но, думаю, выплывет. Не хочется мне новую работу искать. Но если вкратце. Именно поэтому Гуцул теперь на охране стоит. Вдруг чего. Нападение там. Все дела. А я тут… Тушусь, вон, в сковородке.
Она вздыхает.
А я встаю. На посту, значит…
Порадуюсь за неудачи Багрова потом. У меня приём в клинике.
Нахожу Гуцула, информирую, что мне надо выехать. Он кивает, согласовывает это, кажется, с вышестоящими (но точно не с Багровым). И говорит быть готовой через пять минут.
В клинику мы подъезжаем за десять минут до моей записи. Я, как всегда, под конвоем из трёх охранников. Двое остаются в машине, один идёт со мной.
Хотя будь их воля, они бы пошли все, но больше трёх в клинику сейчас нельзя. У них что-то случилось, поэтому мы идём скромной компанией.
Доходим до кабинета. Гуцул остаётся возле него, а я захожу внутрь. Медсестра привычно забирает у меня малышку, а я сажусь рядом.
Когда у неё берут кровь, меня трясти начинает.
В последнее время я боюсь крови. Хоть ничего страшного в моей жизни не случилось, в мыслях накрутила.
Представляла тысячи картинок, как мы с моей дочерью…
Машу головой. Чёрт. Не могу. Страшно, что все мои опасения сбудутся. Багров убьёт её, только бы насолить Хаджиеву.
Опять мутит, как только вижу красную жидкость на её маленьком пальчике.
Резко встаю, выхожу из кабинета. Пытаюсь поймать свежий воздух ртом, только бы этот запах медикаментов не чувствовать. Ага, как же… Тут всё ими пропитано.
– Вы куда? – слышится за моей спиной. – Вам нельзя.
– За водой, – отмахиваюсь.
– Одной нельзя, – говорит, вставая. Слышу по звукам.
– Не нужно, – осекаю его. – Я не сбегу. Моя дочь здесь. Я буду за углом и просто возьму воды. Минуту, Гуцул.
Мне всего лишь нужно побыть одну минуту в тишине. Нервы не выдерживают. Живу в вечном страхе за дочку. Кровь вообще не перевариваю. Обычно я отворачивалась, но сегодня…
– Одна минута, – чеканит охранник. Я быстрее иду по коридору и сворачиваю прямо к автомату с водой. Запихиваю в неё сто рублей и жду бутылку. Сама дотрагиваюсь лбом до холодного стекла. Знаю, что тут заразы немерено, но…
Хочу покоя.
Вот так немного постоять, пока моя бутылка двигается ко мне.
– А вот тут, господин губернатор, у нас педиатрическое отделение.
Как молнией бьёт. Все тело простреливает, и даже оторваться от стекла не могу. Но делаю это. Смотрю ошарашенно в отражение.
Мне послышалось, или?..
Нет.
И не привиделось.
Мой кошмар стоит за моей спиной. Замечает меня краем глаза и переводит взгляд на меня.
И тут же тёмные и чёрные глаза искрятся, словно в них костёр разожгли.
– Мы уже были здесь, – цедит сквозь зубы. – На этом закончим.
– Да-да, – лепечет рядом с ним заведующая этой клиники. – Мы тогда пойдём.
Я вижу в отражении, как все уходят. А ОН вместе со своей охраной направляется ко мне. Многого не надо – сделать пару шагов.
Быстрее беру бутылку, чтобы защититься. Разговаривать с Хаджиевым нет никакого настроения. Он не помог мне. И не поможет.
Только оборачиваюсь, как рядом с лицом проносится его ладонь. Ударяется о стекло прямо возле моей щеки.