— Ёп… тут такие твари живут! — воскликнула Мия. — А я там плавала!
— Хорошо, что твоя филейная часть не пострадала. Впрочем ты была плавучим куском стали, а не мясной тушкой. Но… надо быть аккуратнее. Особенно там, где их прикормили. Ладно, двинули, может, и не вернёмся сюда.
Новых разломов не было, мы залетели в «Рубеж Кроммерт». Уж не знаю, откуда пошло название, но мне нет дела до этого. Итак: большой Осколок.
ЕК-21 «Рубеж Кроммерт». Уровень искажения: низкий (спонтанные переходы любых излучений в другую форму). Класс опасности среды: безопасно. Класс опасности монстров: неизвестно (максимальный подтверждённый класс — пятый). Освещённость: оптимальная. Дополнительно: пропажа нескольких групп людей с эквивалентами архимагов в составе, причина не установлена.
Эффект забавный, изредка различные излучения перескакивают в иные, например изменяется длина волны, искажая цвета, ультрафиолет внезапно может стать как рентгеновскими лучами, так и перейти в видимую часть спектра иди даже улететь до инфракрасного. Микроволны и спонтанные радиоволны.
И всё бы ничего, но фон маны тоже скачет в любые направления, благо до экстремально коротких или длинных волн доходит не так часто, так что там не фонит гамма-излучениями каждые пару минут. Зато иногда летают свободные нейтроны и даже происходят микровзрывы пучков античастиц. Но, опять же, будь там филиал преисподней, там бы не рос обычный зелёный лесок. Да и фон маны не шибко высокий.
— Итак, предположительно пропавшие разведчики из Дэруса угодили в сильный выброс опасного излучения. Хотя гамма-лучи не так опасны, а обстрелы позитронами на экстремальной мощности не фиксировались. В общем, им или жутко не повезло и там интереснейшая игра в рулетку, или есть скрытное существо высокого класса опасности. Регионы пропажи разные, увы.
— Рулетка? — уточнила Мия. Ах да, нет у них такой игры с барабанным пороховым оружием.
— Есть одна игра… в общем забудь, — задумчиво произнёс я. — Главное, что я одну тебя отпускать на разведку не стану. Вопрос, жалко ли нам Лоуренса?
— Знаешь, мне вот как-то резко расхотелось лететь разведывать для вас, — проворчал висящий рядом Призрак и я рассмеялся. — Буду надеяться, что там всё же тварь и меня не заметят. Но если найду там дыру во вселенную, то уйду не прощаясь!
— Ага, как же, — усмехнулся я. — Снаружи ты не нашёл входа, значит он достаточно незаметен если в теории есть. Уверен, что сможешь потом вернуться?
— И с каких пор ты отвечаешь за логику и факты? Всё, полетели.
Мы проскочили через довольно маленький разлом. Датчики сразу стали анализировать воздух и подтвердили вердикт «безопасно». Они могут и не зафиксировать что-то или где-то дальше может быть отравленная атмосфера, но пока всё чисто.
Лес вокруг казался более чем обычным, даже раздавшийся рык чёрных теневых волков, благоразумно не полезших в разлом, звучал вполне уместно. Стайка умеренно крупная, достаточно умные представители стаи избежали участи рыбьего корма. Естественный отбор как он есть.
Мия пустила вверх немного холода, расчистив кроны, и я просто взлетел над деревьями.
Нам открылись утопающие в зелени предгорья: немного дальше начинаются довольно впечатляющие горы, что в условиях обычной атмосферы стали бы заснеженными. Но тут они либо поросли зеленью, либо оставались голыми скалами.
Цвета местами искажались или меркли из-за перехода отражённого света в невидимый спектр. В радиоэфире иногда мелькали помехи.
А на нас летел гордый птиц, что был явно не согласен с входом чужаков в его воздушное пространство. Целиком тёмно-коричневый пернатый, только клюв, глаза и кожа на лапках жёлтые.
— Я разберусь! — заявила Мия и в птаха полетели льдинки. Им навстречу ударила, внезапно, молния — редкая стихия для монстров. Впрочем, Мия удержала щиты, чтобы не тратить топливо реактора вингбайка, а ледышки быстро подбили крылья. — Уф…
— Не вкладывайся сразу на полную, но молодец, метко метала, — похвалил я, смотря как пташка упала вниз, волки перекус получат.
Призрак взлетел повыше и унёсся в одну сторону, мы рванули в другую. Если потеряем сигнал — точка сбора здесь.
Пока летели, датчик на опасную радиацию пару раз слегка ругнулся. Но… мелочи. Конечно, все эти световые искажения выглядели так, словно меня глючит или как будто я смотрю видео со странным образом повреждёнными данными, но… мирно. Особенно при наших скоростях. Если бы шли пешком по лесу, пришлось бы постоянно отбиваться от местной живности.
— Жаль мы не наедине… — сказала сзади Мия.
— Чтоб ты знала, я пока вас слышу, — раздался полный помех голос Призрака.
— Ой… — воскликнула она. — Я не имела в виду ничего такого, просто…
— Я тебя понимаю, — усмехнулся он. — Муж, жена и третий лишний. Можешь забыть про меня, но как по мне — вам очень повезло, что я здесь! Такого гениального и полезного красавца больше нигде не найдёте!
— Да, извини, спасибо за понимание. Есть что-то здесь? Каково это видеть сенсорами и камерами?
— Вначале было несколько непривычно, но нейроинтерфейсы для нас дело обычное. Прямое подключение существует, дело только в том, что я не могу переключиться обратно на свои органы чувств, ведь их нет. Для кибернетизации всё давно подогнано, мозг не получает дикий букет непонятной информации, мне вполне комфортно. Хотя разумеется, предпочёл бы гуманоидную платформу. Касательно же того, обнаружил ли я точки интереса, то пока нет.
После сорока минут быстрого полёта без форсажа, мы нашли разлом… и он отбросил бы нас назад. Один из ледников, причём солнечный, но там морозец минус сто пятьдесят из-за искажения. И лёд там за милую душу растворит буквально что угодно, прореагировав даже серебро или платину, образуя аномальные стабильные соединения.
Ничего примечательного и лучше туда не входить. И так запас хода вингбайка потихоньку просаживается. Хорошо, что плотного топлива я много припас. Желательно не входить.
— Нет так нет, сразу найти подходящий было бы слишком хорошо, — хмыкнула Мия, не без интереса изучавшая кое-как вернувшегося дрона, который повредило коротким контактом с атмосферой.
— Может и так, хотя я не против. Ладно, не отвлекайся, студентка!
Я вёл лекцию для Мии, пока мы летели дальше вглубь Осколка. Разлом должен быть в определённом месте. Призрак также нашёл разлом, правда, его пришлось отбивать у дрыхнущего рядом пернатого чуда. Продолговатое тело, две толстые мощные лапы и рудиментарное подобие крыльев с коготками на концах. Причём оперение переливалось на свету и меняло свои оттенки под внешними воздействиями. Сейчас оно было в основном оранжевым там, где солнце освещало его и блекло бурым в тени и кое-где поблёскивало зеленью.
На нас раскрылся обтянутый кожей клюв огромной зубастой пасти. Широко поставленные глаза сощурились, смотря против солнца, и оно взревело, замахав крылышками. Я уж думал у него магический полёт… но нет, скорее древний рефлекс. При этом в высоту оно шесть — семь метров: миленько.
А потом эта хренотень дыхнула огнём.
— Мать вашу! — рыкнул я, уводя вингбайк. — Что у него там за огнемёт!
Поток оказался неимоверно быстрым. Датчики предупредили о микроволновых излучениях и чём-то неизвестном. Но это уже проблемы Осколка.
— Он очень силён! — крикнула Мия, когда её щит рухнул, едва по нему полоснуло пламя.
— О да, и не классифицирован! Я только защищать буду, бей в него! — мы отлетели, плазменная пушка отцепилась и стала сама реализовывать смысл своего существования с большой дальности. Очень не хочется, чтобы такую дорогую и полезную пушку повредили сейчас.
Впрочем, выстрел лишь окатил пламенной вспышкой посиневшие пёрышки, не нанеся вреда. Хорошие щиты… вряд ли у него такая термоустойчивость.
Плазменная пушка на время остывания стала отлетать и снижаться, ведь птиц теперь решил гоняться за ней. Мия же воспользовалась моментом и, прочитав два своих усилителя «Созидание движет моей душой» и «Да замёрзнет энергия моей души», пустила на неё дождь из ледяных стрел.