Джейкон с благоговением посмотрел на меч.
— Это идеально, — выдохнул он. — Более чем идеально. Ты действительно превзошла саму себя, Марлоу.
Краска залила щеки девушки-кузнеца, когда он взял у нее клинок, балансируя им в своих ладонях.
Тошнота одолела Фэйт. Ей хотелось громко извиниться и объяснить, что она не хотела быть здесь, умолять его простить ее. Раньше она не испытывала этих эмоций, они принадлежали Джейкону. Ее собственные чувства смешались с его воспоминаниями, и ей было трудно отделить их друг от друга. Теперь, осознав, что она бродит по ночам, Фэйт обнаружила, что может слушать его мысли. Каждая мысль, которая у него была.
У нее закружилась голова, когда она подумала обо всем, что могла бы узнать о нем, находясь здесь. Каждая личная тайна и чувство, все, что делало его тем, кем он был, лежало прямо перед ней. Он никогда не узнает.
— Она счастливая женщина, — улыбнулась Марлоу.
Взглянув на нее, Фэйт захотелось настоять, чтобы между ними все было по-другому. Но она не могла. Она никогда там не была и даже никогда раньше не была у кузнецов.
Фэйт зажмурила глаза и закрыла уши, пытаясь блокировать его мысли, переплетающиеся с ее мыслями, отчего у нее заболела голова. Она сосредоточилась на своей кровати, на своей комнате, точно так же, как раньше пыталась выйти из сознания Ника. Почувствовав нить, она потянула за нее всем, что у нее было, обратно на себя…
***
Резко выпрямившись, Фэйт с трудом перевела дыхание, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающем мире. Чьи-то руки мгновенно обхватили ее за плечи, и ей показалось, что она слышит голос Джейкона, но не могла понять, настоящий ли он. Она сильно задрожала и резко подняла глаза, чтобы посмотреть на него, подняв дрожащую руку, чтобы коснуться его лица.
Реальный.
— …просто сон, — услышала она, слова были искажены, как будто ее голова была под водой. Джейкон поднял свою руку, чтобы нежно взять ее за подбородок. — Это был просто сон, Фэйт. — Его голос стал яснее.
О, боги, если бы он только знал.
Рвота подступила к ее горлу, и она оттолкнула его, чтобы побежать к раковине в ванной, едва успев сделать это вовремя, прежде чем ее вырвало едой с прошлой ночи.
Джейкон успокаивающе провел рукой по ее спине и убрал волосы с ее лица, пока она не упала, прислонившись спиной к стене и плотно подтянув колени.
— Ты хочешь поговорить об этом? — тихо спросил он, стоя рядом с ней.
Она всхлипнула, и слезы навернулись ей на глаза. Она не могла сказать ему и даже не знала бы, как это сделать — или простит ли он когда-нибудь ее непрошеное вторжение в его память. Покачав головой, она закрыла лицо руками. Джейкон только притянул ее к себе и держал, пока она плакала от вины и стыда. Но в основном она плакала от безнадежности и страха, что, возможно, никогда не сможет контролировать себя.
Когда она, наконец, достаточно успокоилась, чтобы встать, Фэйт не торопясь умылась и оделась, прежде чем найти Джейкона за кухонным столом. Он приготовил миску овсянки для них обоих и уже наполовину съел свою, когда поднял глаза.
— Чувствуешь себя лучше? — тихо спросил он.
Она слабо улыбнулась ему и села.
— Да, я в порядке, — сказала она хриплым голосом.
У нее не было аппетита, но она заставила себя поесть, чтобы не упасть в обморок от того, что в ее организме ничего не осталось.
— Может быть, тебе стоит попросить у Мари выходной. Ты выглядишь как привидение.
Она покачала головой.
— Нет. Я в порядке, честно. В любом случае, сейчас я с ней на тонком льду. — Когда Джейкон вопросительно приподнял бровь, она пояснила: — Слишком много неторопливых прогулок между доставками. — Это частично было ложью.
Он закатил глаза с легким смешком.
— Если ты уверена. Не хочу, чтобы ты потеряла сознание в одном из ее пирогов. Тебя бы точно уволили.
Фэйт выдавила улыбку и отодвинула свой завтрак, чтобы отвлечься от спазма в животе, который она чувствовала каждый раз, когда смотрела на него. Он совершенно не обращал внимания на то, кем она была и на что была способна.
Джейкон доел свою кашу и попрощался с ней, несколько раз проверив, не собирается ли она упасть. Вскоре после этого Фэйт покинула хижину, нуждаясь в свежем воздухе перед началом рабочего дня. Утро только начинало разогреваться, и она приветствовала легкий прохладный ветерок, когда медленно прогуливалась по пыльным мощеным улицам, решив пойти длинным путем к площади, так как у нее было свободное время.