Гнусное королевство Вальгард, расположенное к востоку от побережья материка, более пятисот лет назад развязало конфликт с остальной частью Унгардии. Материк разделил свою территорию между пятью королевствами: Хай-Фарроу, Райнелл, Олмстоун, Далрун и Фенстед — последние два были окончательно завоеваны Вальгардом более века назад во время великих битв. Они пытались и не смогли захватить первых троих, которые теперь поддерживали тесный союз. Но нависшая угроза еще одной великой битвы заставляла всех бояться.
Замешательство и подозрение Фэйт усилились, и изумрудные глаза мужчины снаружи вспыхнули в памяти. Не часто фейри проявляли милосердие к ее виду, и то, о чем говорил Рубен, было изменой. Король Орлон Сильвергрифф из Хай-Фарроу приказал своим Ночным Бродягам выискивать тех, кто обвинялся в подобных преступлениях, и немедленно приговаривать их к смертной казни.
— Что ты собираешься делать? — У Фэйт не было ответов, и она не ожидала их получить.
Хотя теперь он был мужчиной, Рубен все еще цеплялся за свою невинность. Им легко руководили, и его реакцией на страх и давление всегда было подчинение, а не борьба. Как бы Фэйт ни пыталась вбить в него противоположное, жестоко приставая к нему с просьбами поиграть с оружием и спаррингом в детстве, это всегда было для Фэйт весельем, а для Рубена пыткой.
— Я… я не знаю, Фэйт. Я боюсь.
При его пораженном тоне что-то в Фэйт проснулось: потребность помочь ему любым возможным способом. Она лихорадочно перебирала в уме, пытаясь придумать какое-нибудь возможное решение, чтобы спасти жизнь своего друга. Бежать было бы нелегкой задачей — Хай-Фарроу был не единственным королевством, в котором Ночные странники находились на королевской службе. Его могут арестовать в любом из королевств материка за измену.
Затем одно название запело в ее голове: Лакелария.
Это было единственное могущественное королевство, которое на протяжении веков оставалось свободным от сражений. Лакелария стояла как собственный большой остров на западе и охранялась злым Черным морем, которым командовала сама королева, которая, по слухам, была старейшей правительницей в семи королевствах Унгардии — и самой могущественной. О народе или землях Лакеларии было известно не так уж много. Они закрыли свои границы задолго до того, как пятьсот лет назад начались конфликты, и позволили только торговым путям оставаться открытыми.
Было бы рискованно переправить Рубена через моря и умолять о безопасном въезде. Возможно, это была также его единственная надежда. Насколько всем было известно, никто не покидал этот остров.
Рыдания миссис Грин прервали ее мысли. Фэйт почти забыла о присутствии владелицы мельницы в своем сосредоточенном беспокойстве. Выражение ее лица смягчилось при виде безнадежного выражения на обычно веселом, светлом лице хозяйки.
Фэйт сказала:
— Возможно, у меня есть идея. — Затем она снова обратила свое внимание на Рубена. — Собери все, что сможешь унести. Каждый раз, когда вы засыпаете, вы подвергаетесь риску. Ты должен уехать сегодня вечером. Миссис Грин, вы должны быть в безопасности и делать вид, что ничего не знаете.
Она громко всхлипнула, и Фэйт изо всех сил старалась сдержать свою печаль при мысли о том, что ее друг уходит, спасая свою жизнь.
Миссис Грин подошла к ней, и она приняла ее объятия в утешение. Ее невысокая округлая фигура уместилась под подбородком Фэйт, и она на мгновение закрыла глаза, как будто могла почувствовать, что впитывает боль и горе владелицы мельницы.
Когда они оторвались друг от друга, Фэйт грустно улыбнулась. Затем она взглянула на часы, стоявшие на шаткой каминной полке позади, и мысленно выругалась.
— Мне нужно идти, — сказала она, затем еще раз посмотрела на Рубена. — Я встречу тебя у Вестландского леса в девять часов.
Рубен кивнул.
— Спасибо тебе, Фэйт.
Она коротко кивнула в ответ, затем развернулась на каблуках и поспешно вышла из мельницы, прежде чем смогла рухнуть под тяжестью горя в комнате. Оказавшись на улице, Фэйт глубоко вдохнула, чтобы успокоить бурю эмоций, а затем побежала обратно на площадь.
***
День пролетел быстро после ее встречи на мельнице Гринов. Голова Фэйт гудела от мыслей о том, как она могла бы переправить Рубена через море к его единственно возможному спасению.
Как и ожидалось, Мари отчитала ее, время — это деньги, и не дала ей ни минуты отдохнуть по возвращении. Фэйт в любом случае приветствовала это отвлечение, но слишком скоро солнце начало опускаться за крыши, и Фэйт направилась домой. То, что она привыкла называть домом, а это была очень маленькая хижина с одной спальней, которую она делила с Джейконом. Фасад здания был плохим, позволяя суровыми ночами пронизывающему ветру проникать в трещинах его кривых деревянных стен. Несмотря на это, скромная обстановка создавала странное ощущение тепла и безопасности.