— На что мне эти поросята? — сказала вдова раджи, когда к ней привели их.
Эти слова были приговором. Несколько минут спустя парламентеров задушили перед дверью дворца. Осажденные снова собрали совет. При экономии припасов могло хватить на три дня. Надеялись, что за это время слух об их положении распространится и им пришлют помощь, а пока решили сопротивляться.
Настало утро третьего дня. Люди едва стояли на ногах от утомления и страха. Дети плакали от жажды, так как воды уже не было. Женщины впали в отчаяние. На восходе солнца вторичная атака была отбита. Тогда принцесса послала к несчастным предложение сдать форт, обещая под этим условием всем свободный пропуск. Снова собрали совет. Самые мужественные стояли за дальнейшее сопротивление, даже в том случае, если б не было надежд на помощь. Лучше умереть на своем посту, чем попасть в руки жестокого и коварного врага. К несчастью, из пятидесяти человек осажденных большинство состояло из женщин, детей и людей нерешительных. В предложении принцессы они видели единственный возможный исход. Было решено сложить оружие, и отряд телохранителей принцессы вошел в форт.
В тот же день, несколько позже, два всадника въехали в пределы Янси и остановились в деревне, где у одного из них были знакомые. Последние советовали им не ехать дальше, говоря, что в городе ожидают необыкновенных событий. Несмотря на это, всадники въехали в небольшую рощу около города, где сошли с измученных лошадей, чтобы дать им оправиться. Они не выпускали поводьев из рук, готовясь вскочить в седло при первой тревоге, как вдруг до них донесся гул, похожий на раскат грома, и один из них, господин, сказал:
— Мы опоздали. Началось!
— Да, ваше сиятельство, нам остается только вернуться к себе.
— Поезжай, Субдул. Мне необходимо побывать в Янси и узнать, что там делается.
— Это неблагоразумно, господин. Вы никого не спасете, а рискуете собственной жизнью, драгоценной для вашего народа.
— Слушай! В этом городе есть девочка, которая любит меня и надеется на меня. Всю эту ночь, во сне и наяву, она не отходила от меня, и это не воображение: я чувствую, что она зовет меня. Я должен спасти свою маленькую Аглаю. Ты же — другое дело, вернись в Гумилькунд.
— Неужели его сиятельство думает, что я оставлю его одного? — спросил Субдул грустно. — Вы знаете, что я могу сделать. Положитесь на меня, и я сумею провести вас в город.
Он уехал. Том ждал терпеливо более часу его возвращения. Субдул вернулся только к ночи, и в первую минуту его господин не узнал его.
— Я переоделся в платье телохранителя принцессы, ваше сиятельство. Он был пьян и весь покрыт кровью ваших соотечественников. Я его убил и раздел.
Том содрогнулся. Оба поехали, стараясь держаться как можно ближе к деревьям и стенам. От форта Стар их отделяла равнина Мэдан. Субдул, рассчитывая на свой наряд, поехал на разведку. Том спрятался за развалины какого-то здания. Из города доносились шум и крики, видны были густые облака дыма, прорезываемые огненными языками. Том с трудом сдерживал себя: ему страстно хотелось броситься в этот ад. Субдул между тем наткнулся на месте бывших английских казарм на двух сипаев, искавших с фонарем золото и драгоценности, оставшиеся после феринджи. Он сказал им, что в темноте сбился с дороги, и спросил, где найти товарищей.
— Они стерегут сокровища феринджи. Наша принцесса завладела ими, но мы надеемся, что и на нашу долю кое-что перепадет.
— Всех феринджи убили?
— До последнего: не осталось в живых ни мужчин, ни женщин, ни детей! Неверные заперлись в форте и стали стрелять в сынов пророка. Наша мать, вдова нашего раджи, обещала им помилование, если они сдадутся. Они поверили ее слову и вышли. Тогда мы связали их и отвели в Иокан-Баг и там покончили со всеми пятьюдесятью. Женщины молили о пощаде, и мы не сразу убивали их, чтоб послушать, как они кричат. Однако нас торопили. Вон их тела валяются там: мы отдаем их в добычу коршунам и шакалам. Да погибнут так все враги пророка!
Товарищ говорившего одобрительно повторил это восклицание.
— Брат — военный человек, — сказал Субдул. — Я же был у отца в деревне и ничего не знаю. Не скажете ли вы мне, где этот сад? У меня был враг-феринджи, и мне хочется увидеть его труп.