Бунтовщики стали выжидать, решившись ничего не делать наудачу. Это затишье ввело в заблуждение многих военных, между прочим и генерала Эльтона.
Читатель помнит, что в то время генерал, только что вернувшись из отпуска, еще не принимал командования. Без сомнения, присутствуй он во время восстания в Мееруте, его влияние было бы громадное. Но при первых слухах о недовольстве в армии Эльтон отправился в северо-западные области для расследования злоупотреблений и донесения об общем состоянии войск.
В роковое воскресенье, когда разразилось восстание, он был в Янси, где жил во дворце вдовы раджи, и сидел у нее, когда принесли известие о случившемся. Генерал, воображавший себя знатоком людей, был весьма доволен высказанным принцессой удивлением и негодованием. Она умолила его остаться в Янси до получения более подробных сообщений, но он не допускал ни малейшей отсрочки, хотя и был тронут заботливостью женщины. В сопровождении небольшого конвоя англичан он форсированным маршем направился в Меерут.
Смелость генерала оказалась для него спасительной. Все давали дорогу этому небольшому отряду в ярко-красных, шитых золотом мундирах, скакавшему, не зная преград, с саблями наголо. В самых враждебно настроенных селах, кишевших разбойниками и беглыми солдатами, для них находился провиант. Многие из виновных видели в этом храбром офицере со строгим лицом, проницательным взглядом и краткой повелительной речью первого из мстителей, готового поразить их. Несмотря на снедавшие его опасения, он исполнил свой долг и останавливался в главных пунктах — Гвалиоре, Агре, Миннури — для поощрения верности и устрашения измены.
Месяц подходил к концу, когда генерал достиг Меерута. В состав гарнизона этого города входил полк, который, по мнению генерала, должен был остаться верным. Он много лет командовал им, офицеры были ветераны, люди высших каст и образованные, сражавшиеся вместе с ним во многих пограничных стычках. Один даже спас Эльтону жизнь, сам подвергаясь опасности, и давно стал близким другом генерала. Что касается солдат, то он называл их детьми и любил всех, начиная с самых старых, научившихся сражаться при нем, и кончая молодыми новобранцами. Часто во время перехода по равнинам, выжженным индийским солнцем, у генерала навертывались слезы на глазах. Несколько недель тому назад, во время смотра в Мееруте, этот полк особенно отличился. И вдруг ему скажут теперь, что в ту минуту, как эти солдаты радостно отвечали на крики своих товарищей-англичан, в душе они уже таили замысел убить его!
Лицо генерала омрачилось. Никто не тревожил его отряда, но опустошенные деревни, толпы испуганных крестьян, уносящих свой скарб, а иногда оборванцы со свирепыми лицами — все это возбуждало опасения.
Наконец до Меерута осталось всего пять миль. Никто не вышел навстречу приближавшемуся отряду. Генерал отправил вперед разведчиков, но они не могли ничего узнать о судьбе английских войск. Было самое жаркое время дня, и люди, не сходившие с лошадей с утра, изнемогали от усталости, не зная еще, какой прием ожидает их в Мееруте. Генерал, несмотря на свое душевное беспокойство, приказал остановиться в маленькой рощице, но сам остался около часовых и не велел расседлывать лошадей. Эльтон стоял, опершись левой рукой на шею коня, правой сжимая заряженный револьвер и зорко вглядываясь в лесную чащу.
Целый час прошел совершенно спокойно. Сменили часовых. Ординарец генерала стал умолять его прилечь на часок. Он отказался, и снова водворилось молчание. День клонился к вечеру, и глаза Эльтона начинали страдать от долгого напряжения. Он собирался сесть на лошадь, как вдруг до его слуха донесся шорох в кустах.
— Там кто-то есть, — сказал он ближайшему солдату. — Может быть, это посланный из Меерута, — надо посмотреть, приняв все меры предосторожности.
Солдат исчез в чаще и вернулся минуту спустя в сопровождении высокого привидения, окутанного с головы до ног в белую чудду.
— Кто ты и что делаешь здесь? — спросил генерал.
Чудда упала на землю, и генерал узнал мундир своего любимого полка и загорелое лицо субадхара (капитана), спасшего ему жизнь.
— Суфдер-Джунг? — спросил он с упреком. — Как вы здесь? Где ваши люди?
— Офицер поклонился до земли, рыдая, как ребенок.
— Они возмутились? — спросил генерал стесненным голосом.
— Не все, генерал. Один батальон остался верен.
— Он в Мееруте?
— Нет, генерал. Другие принудили нас следовать за собой, и ради спасения собственной жизни мы должны были сделать это. Но мы скрылись один за другим, надеясь отыскать ваше превосходительство. Перед выступлением мы отправили в безопасное место всех, живших в вашем доме: мэм-саиб и мисс-саиб. Дом горел. Дьяволы его окружили, требуя от слуг, чтобы те бросили им этих англичан, с которыми они расправятся по-своему. Мы отбили их, потушили пожар и отнесли дам в городское укрепление. Одна из них была ранена и дорогой стонала.
У генерала вырвался крик отчаяния:
— Это правда?.. Вы не обманываете меня?
— Клянусь бородой пророка, ваше превосходительство, — правда! К чему Суфдер-Джунгу обманывать вас?
— Где же были наши английские войска? Или они смотрели на вас, как трусы?
— Их застали врасплох…
— Всех? До последнего?
— Нет, было несколько убитых. Однако в укреплении есть еще тысяча человек.
— Тысяча бездействующих солдат? Вы лжете, Суфдер-Джунг!
— Потерпите, ваше превосходительство! Вы увидите, что ваш слуга говорит правду. Я узнал от друзей, что один отряд завтра вступает в Дели.
— Завтра! А сколько уже дней Дели в руках бунтовщиков?
— Одиннадцатого мая они вышли из Меерута, как стая испуганных баранов. Я мог бы остановить их со своими людьми даже без помощи англичан, если бы весь мой полк действовал заодно. Двенадцатого они вступили в столицу.
— А сегодня двадцать третье. Целая неделя потеряна. Клянусь Богом, это может нам стоить Индии, и будет поделом нам!
Он вдруг вспомнил, кто перед ним.
— Я сам не знаю, что говорю, — спохватился он. — У главнокомандующего есть свои причины, неизвестные нам. Но вы хорошо сделали, что разыскали меня. Как наградить вас? Не хотите ли поступить в мой штаб до приискания для вас подходящей должности?
— Если бы я был один, ваше превосходительство, я с радостью последовал бы за вами на край света, — отвечал Суфдер-Джунг, кланяясь и складывая ладони рук, — но часть нашего полка, сохранившего верность, настоятельно требует выступления против братьев, выказавших себя недостойными. Некоторые боятся только, что не поверят их искренности. Они стоят недалеко отсюда, и вся их надежда — вернуться в Меерут под покровительством вашего превосходительства. Не поговорите ли вы с ними и не утешите ли их?
Несколько подошедших солдат, слушая разговор, образовали круг около генерала и его собеседника.
Гневный ропот пробежал между ними.
Генерал бросил на них строгий взгляд.
Ординарец его стоял возле.
— Простите, генерал, — сказал он, — мы никому не желаем зла, но…
— Но?.. Доканчивай, если начал.
— Но не надо доверяться этим дикарям, ни одному из них.
— Стало быть, ты хорошо их знаешь, Томми. А давно ты в Индии?
— Полгода, ваше превосходительство.
— А ты? — спросил генерал, обращаясь к другому.