— Я... под..делился эт. той шшуткой только с По-олиной... Се-меновной, нно... Аччто,
соб..бственно про..изошло?
Сталин нахмурился, уставившись тяжелым взглядом на Молотова, медленно проговорил:
— А то, что твоя жена мадам Полина Жемчужина является осведомителем посла Израиля госпожи
Голды Мейер и, таким образом, сионистским осведомителем.
С этими словами он брезгливо, двумя пальцами, взял листок, на котором была напечатана
информация о сообщении радио Тель-Авива и передал его Ворошилову.
— Прочитай и передай дальше
Берия громко сказал:
— Какой позор!
Маленков пожал плечами:
— Уму непостижимо!
— Разговоры здесь делать достоянием... жены! — развел руками Каганович, — это, извините
меня.., не укладывается в голове...
— Мадам Полину Жемчужину мы арестуем, как шпионку-сионистку, — глухо сказал Сталин, — а
товарищу Молотову надо будет сделать выводы из этого позорного факта. Товарищ Молотов должен
был помнить, что он не только муж шпионки Полины Жемчужиной, но и пока еще член Политбюро
ленинской партии. — Сталин неторопливо наполнил свой бокал и сказал: — Я хочу поднять тост за
чистоту наших рядов. Что может быть хуже для большевика, чем потеря бдительности?! Ничего!
Все молча выпили.
Сталин встал из-за стола, подошел к тумбочке, на которой стоял патефон и стал неторопливо его
заводить. Потом поставил пластинку "Широка страна моя родная", он любил эту песню, особенно ему
нравился куплет:
За столом никто у нас нелишний,
По заслугам каждый награжден
Золотыми буквами мы пишем
Всенародный Сталинский закон.
* * *
...Вспоминая всю эту историю и сопоставляя ее с докладом Рюмина, Сталин сделал вывод, что это
звенья одной преступной цепи. "Но как попали в сионистскую банду Виноградов и другие русаки-
мудаки?" — подумал он. Еще раз прочитав докладную Рюмина, размашисто с угла написал
резолюцию, в которой приписывалось создать специальную правительственную комиссию для
расследования преступных действий Абакумова. В Комиссию он включил Берия, Маленкова,
Кагановича, подумал и дописал — Молотова. — "Проверим еще раз его благонадежность" — решил
он.
* * *
Поздним августовским вечером сотрудники центрального аппарата МГБ СССР, уходя с работы,
обратили внимание на то, что внутреннюю и внешнюю охрану здания министерства несут
незнакомые им офицеры и солдаты в общевойсковой форме. Лишних вопросов в этом ведомстве
задавать не положено. Но многих из них всю ночь одолевали мучительные вопросы. Им и в голову не
приходила мысль о том, что именно в те часы в зале коллегии их министерства члены
правительственной комиссии ведут допрос Абакумова, обвиняя его в измене Родине. Решением
Комиссии Абакумов был снят с поста министра государственной безопасности и тут же в зале
Коллегии арестован.
* * *
Через некоторое время министром государственной безопасности был назначен С.Д. Игнатьев,
бывший ответственный работник аппарата ЦК КПСС. Напутствуя его на новый пост, Сталин
раздраженно говорил:
— Пора покончить с ротозейством в чекистских рядах, у которых от бывших славных дел остались
только малиновые околыши. Пора им снять белые перчатки и заняться своим делом. Преступные
действия Абакумова, который пытался обмануть партию и народ и прикрыть группу сионистов —
врагов народа — надо разоблачить всенародно. Органы МГБ должны довести до конца это дело. Вы
понимаете, товарищ Игнатьев, всю ответственность, которая ложится на плечи органов?
— Да, товарищ Сталин, — ответил Игнатьев. — Ваши указания завтра же будут мною доведены до
сведения аппарата МГБ.
— Надо не только уметь передать указания, товарищ Игнатьев, — надо уметь их выполнять.
— Да, товарищ Сталин, органы государственной безопасности выполнят свой долг перед Родиной.
— Хорошо, — сказал Сталин, — мы посмотрим, как чекисты справятся со своей задачей.
* * *
Об этом сталинском напутствии новый министр незамедлительно поставил в известность
руководящих сотрудников аппарата МГБ и призвал их к немедленным и самым активным действиям
по выполнению указаний товарища Сталина. Несколько дней спустя, рентгенологу Главлечсанупра