– В том, что он ушел, виноват лишь я сам, – после долгого молчания выдал Дориан. – Сядь, не маячь перед глазами живым напоминанием моего бессилия.
Магда, повинуясь, села в свободное кресло у камина. Еще недавно ей казалось, что изучила отца полностью, сейчас – что видит впервые. Потому действовала с предельной осторожностью и предпочла молчать, пока это возможно.
– Она снова не дала мне убить его. Столько лет я считал ее мертвой, а она все это время была со мною. Во мне, – Дориан горько усмехнулся и замолчал, глядя в огонь.
За ним никогда не наблюдалось подобной меланхолии. Это Годжи мог часами смотреть в огонь или на гладь Мертвого Источника. Отец же был либо занят своими делами, либо предпочитал запираться в своей лаборатории, либо спать. Неужели годы наконец-то брали свое?
– Хочешь знать, как он проделал? Фокус со стеной?
Магдалена осторожно кивнула.
– В тот день я выбрал не ту жертву, но мне хотелось полюбоваться на никчемность любимца богов. Поверь, там было чем любоваться: разбитые в кровь кулаки, колотящие по стеклянной двери, застывшая на лице бессильная ярость. А какие проклятия срывались с его языка! И я был уверен, что мальчишка просто кормит ветер. Однако его слова заставили Адама обернуться… Нужно было понять, остановить, поменять их местами… Всего лишь жест доверия. Разбитые в кровь кулаки и жест доверия, – Дориан снова замолчал, по старушечьи поджав губы.
А ведь он сошел с ума! И как Магда не замечала этого раньше? Всесильный канцлер всего-навсего шизофреник, разрываемый сидящими в нем личностями на части. Он так и не смог смириться со смертью королевы Виктории, и воспоминания о ней не дают ему покоя. Решив продолжить дело Жильбера Лотта, поклявшегося истребить род Рюуконов, Дориан Сардинес слишком долго копался в его биографии, особенно в последнее время. Вот и несет эту околесицу про Мартина Крито и принца Адама, путая Ангела Созидания с внуком Амалии. Сила, что применил Алекс, была сродни силе Халлы и никогда не наблюдалась у личных врагов Лотта. Интересно, если копнуть глубже, сколько еще личностей можно нарыть в папеньке? Солеанского? Или самого Солнцеликого? Нет, слишком опасно. И если уж он ее ни в чем не обвиняет в этот раз, то надо бы откланяться. Пусть сходит с ума в одиночку.
– Значит, побег Алекса Венкса не расследовать? – Магдалена поднялась со своего кресла, давая понять, что собралась уходить.
– Не нужно, – канцлер милостиво кивнул. – Иди, я тебя не задерживаю.
Магдалена кивнула и пошла к дверям, но когда она их открыла, ее окликнули:
– Вот одного я не могу понять. Почему они зеленые?
– Кто? – не поняла Магда, оборачиваясь, ей совсем не хотелось снова возвращаться к камину.
– Твои глаза, деточка. Твои глаза.
Глава 10.3 Князь Александр Нокс
Империя. Орбита Орсима. 47 день каелу.
Годжи так и не дал себя переубедить в верности его решения на счет Эгри и Ламброса, и это неимоверно раздражало. Бесило похлеще выкрутасов Лисарда на Вайлент. То, что в брате внезапно проснулись отеческие чувства к сыновьям еще как-то можно было объяснить. Александру не повезло родиться с пси-воды, такие люди рано или поздно сходят с ума, что и случилось с ним на Орсиме. По-хорошему, экс-принца стоило сослать на тихую планету где-нибудь в графстве Лэ, настоятельно посоветовав, как можно реже выбираться в Обжитый Космос. Нет, до закрытия дела Жадо император решил продержать сына на Солеа – прямо не столица, проходной двор! О чем он думает? Да и думает ли вообще?
– Има адмирал, – приветствие Старка больше походило на вопрос, даже сам жест вышел каким-то неопределенным. – Не ждал вас так рано, – честно признался вояка, предлагая гостю занять одно из свободных кресел в капитанской рубке.
– Я так рано и не собирался, – подтвердил Нокс, занимая предложенное место.
Да и зачем было спешить? Сидел себе парень спокойно, никого не трогал, на рожон не лез. Глядишь к помолвке и успокоился бы окончательно. Так ведь нет, Годжи приспичило и мальчишку притащить на Солеа для компании.
– Приказать привести Его Высочество?