А я на ходу оглядываю подружек Ани.
—Все они вполне в моем вкусе, даже и трудно выбрать, или не выбирать? — Думаю я и вновь присматриваюсь.
Изящные, но довольно теплые пальто чуть ниже колен. Не менее изящные туфли, но вполне при этом устойчивые. Легкие струящиеся платья, явно удобные в носке. Монотонные спокойные цвета одежды и обуви, маленькие сумочки. Красота, изящество и практичность, вот веяния этого удивительного времени.
Но и сами они, очень хороши: Две почти рыжие, не высокие, но очень стройные зеленоглазки Света и Лера, и блондинка Вера, не менее стройная и классически синеглазая.
— Да, сложная задача. — Понимаю я, чувствуя поток заинтересованного внимания от всех трех и тут же новые мысли приходят в голову:
—Неужто опять гарем?—
И я пока отбрасываю эти мысли, как явно преждевременные. А мы идем, дружной компанией из семи персон.
—Ну да, Володя тоже совсем не одинок. На мою троицу он не претендует, но у него своя, пусть одна, зато уже вполне благосклонно принимающая придерживания за локоть, и нашептывание на ухо, чего-то видимо смешного.
И то же хороша, еще одна блондинка, но другая. Валькирия, высокая и производящая впечатление. И имя тоже под стать. Виктория, победа значит. — Думаю я, поглядывая искоса на воркующую на ходу парочку.
А мы идем по прямой до Знаменки, налево, мимо храма Бориса и Глеба и к тому самому знаменитому кинотеатру «Художественный». И правда недалеко, минут десять от силы и мы на месте. Тут конечно другой мир, не такой, как я привык. Почти нет автомобилей, куда меньше людей. И Москва еще старая, малоэтажная, тем более в центре.
—Да, его тут тоже переименовали. — Думаюя и смотрю на хорошо знакомое здание.
Во всех мирах и реальностях, меня заносит сюда. Но мы проходим в сияющий пафосом кинотеатр. В нем еще, бывает, играет и оркестр. —Золото, лепнина, красиво — Отмечаю я.
А там и правда премьера, Афиши я яркой блондинкой и чернокожим мальчиком. А дальше кассы и покупка билетов на всех. Кинотеатр премьерный и потому довольно дорогой, за семерых отдали тридцатку и платили конечно кавалеры, я и Володя. Но для нас это не особая проблема. Билеты на удивление нашлись, может, повезло, а может сеанс дневной просто? Кто его знает? Но мы проходим и располагаемся дружной компанией на последнем ряду.
Володя конечно сел со своей Викой и явно ждет, когда же погасят свет. Аня расположилась по другую сторону от меня вместе с Верой, похоже менее решительной. А вот меня усадили, между двух рыжих, Светой и Лерой, устроив натуральное испытание моим нервам и гормонам.
—А что, пальто сданы в гардероб, а вот платья, они вроде скромные, но по ощущениям, настолько прозрачные на ощупь, что взрыв эмоций гарантирован, при любом неосторожном прикосновении. — Думаю я и в зале гаснет свет.
На экране разворачивается действие, на котором довольно трудно сосредоточится. Мои руки, уже попали в плен прекрасных ручек одноклассниц и те что-то мне нашептывают, и я отвечаю. То одной, то другой. Пока все в рамках приличий, Но как же это все будоражит кровь.
—Какое тут кино? — Думаю я, урывками глядя на экран и отмечая мельком:
—Да, настоящий негритенок…...—
—Орлова великолепна, и как актриса тоже...—
—И сюжет интересный, хоть и не до него сейчас..—
—А песня, то песня...—
И песня, даже в такой ситуации задевает что-то в душе:
********************************************************************************
Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек!
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.
От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей
Человек проходит, как хозяин
Необъятной Родины своей.
********************************************************************************
И мысли, очередные мысли:
— Дунаевский и Лебедев - Кумач, конечно, велики. Простые слова, но так все подчеркнуто, все то, что характерно для этой страны. Просторы, красота и то что мы тут хозяева. И дело не в том, что мы наследники. Нет, такие же хозяева и обычные люди, из них потом вырастают гениальные конструктора, генералы, ученые и писатели. И они тоже хозяева этой новой страны. Просто пока не все это понимают. — Думаю я, одновременно ощущая, как ко мне уже с двух сторон прижимаются прелестницы.
—Вроде молодые, а может и не совсем? — Очередные мысли приходят в голову:—Время то такое, свободы много, старые устои, которые и так были не слишком устойчивы, рухнули. А новое пока формируется. Пока свобода и может она и останется, это время великих свершений и большой любви.—