Тот же от его слов еще больше сжался и стал напоминать мокрого воробья. Улыбка сама вылезла на мое лицо.
— Ты, Стенька, не тушуйся. Всякое в жизни бывает, и горе, и радость, — подбодрил я паренька. — Ты саблю-то не прячь в ножны. Покажи, чего умеешь. Тебя же учил отец?
— Немного, — кивнул Стенька и принялся что-то изображать.
К этому времени к нам подошел Богдан и, увидев потуги Стеньки, обидно рассмеялся, заработав от меня и Прокопа злые взгляды. Стенька же вообще потух после этого смеха.
— Понятно, — протянул я. — А на коне умеешь? — обратился я мальчишке.
— Плохо совсем, у тяти-то коня не было. Дядька Микита немного учил, — опустил лицо в землю Стенька.
— Про лук тогда и не спрашиваю, — со вздохом закончил я. — Что-то еще умеешь?
— Читать немного, буквы знаю, — едва слышно произнес Стенька.
— О, уже что-то. Значит так, саблей будешь учиться биться, хоть и тяжела она для тебя. Учить тебя будет Богдан.
— А чего это я? — пробормотал, скривившись, мой друг, и не успел он закончить, как ему прилетел отрезвляющий отцовский подзатыльник.
— Потому что я так сказал! Стенька же тебя буквам будет учить. Да и мы будем тебе, Богдашка, помогать. Прокоп, проследи да поучи его на Красавке ездить. Быстро он, конечно, не обучится, но надо начинать. Пара дней у нас есть, пока твой мерин еще не под седлом.
— Сделаю, — степенно кивнул Прокоп и показал кулак Богдану, а после тяжко вздохнул.
Потянулись тренировки, Стеньку обучали работать с саблей да сидеть в седле, у него даже начало получаться, не выпадет из него точно. Сам я тоже не сидел без дела и активно фехтовал на учебных саблях с Богдашкой и Прокопом, да и лук осваивал, в том числе стрельбу на коне. Вот уж где успехи были скромные, я и не думал, что это сложно. Да и те успехи, которые были, пришли благодаря памяти тела, а не собственной гениальности.
В какой-то момент мне вспомнилось, что стрельбе с коня те же степняки обучались чуть ли не с рождения, так что и себя за рукожопость я перестал корить.
На четвертый день Прокоп поставил своего мерина под седло, и утром следующего дня мы наконец выехали в сторону Микиты. Я же, помимо перстня, прихватил с собой всю имеющуюся наличность да грамоты о том, кто я есть такой и что моим прадедом был Петр Волынский.
До подворья Микиты добрались к обеду. Его дом располагался в небольшой деревушке, окруженной частоколом, помимо него, там было всего четыре дома.
— Андрей, будь здрав. А то я уже заждался, — встретил меня как родного Микита, не забыв обнять Стеньку и кивнуть Прокопу и Богдану.
— Заботы, — просто пожал я плечами.
— Бывает, — кивнул он. — Весна дело такое, — хмыкнул он. — Ничего, сейчас соберемся или лучше завтра поутру, вы здесь всегда желанные гости.
— Можно и погостить, только я к Василию хочу еще заехать да зазвать с нами, — пояснил я.
— Даже так, — пробежался он взглядом по мне. — Чего это ты там продать задумал-то, что столько народу собираешь?
На что я лишь пожал плечами и сделал хитрое лицо.
— Ну, то ладно, то не мое дело, — просто махнул он рукой. — Помочь тебе, мне не в тягость. — Лукерья, — развернувшись крикнул Микита. — Беги собирай стол да гостей потчуй, — обратился он стоящей возле дома женщине и, повернувшись ко мне, добавил: — Вы откушайте, а я пока соберусь с Михейкой.
— Благодарю, — расплылся я в улыбке. Ведь действительно кушать уже хотелось.
Пройдя в дом, мы всей толпой тут же перекрестились на красный угол, у меня уже автоматом начали получаться такие вещи, даже и не задумывался.
Лукерья была супругой Микиты, вот только смотрелась моложе, чем супруг. На вид ей было лет сорок, а на лице виднелась былая красота. Дамой она была в теле, но назвать ее толстой у меня бы не повернулся язык. Этакая пышечка, от которой так и шибало радушием и хорошим настроением, и улыбка сама по себе выползала на лицо.
Она тут же окружила нас заботой, к такой женщине явно захочется вернуться, хоть она и не соответствовала принятым в моем мире эталонам красоты.
Стол накрыли быстро, вот только мы не спешили есть, дожидаясь хозяина дома, и Микита не заставил нас долго ждать, появившись вместе с сыном минут через тридцать.
Обед был сытный, хоть и простой, в особенности порадовала меня квашеная капустка, у Лукерьи она явно получается лучше, чем в моем подоворье, я даже пожалел, что у меня такой мастерицы нет. Хоть самому записывай рецепт.
После обедни мы вернулись на улицу, а Микитка продолжил сборы, час времени, и мы все вместе выехали в сторону Василия.