Наверняка гадости про меня подумал, что хренью я маюсь. Ничего пусть думает, главное, чтобы сделал.
Навряд ли трубка у меня выйдет правильная, не помню я всех нюансов, но начинать-то надо.
На следующий день объявился Микита. Он привёз мою долю с продажи коней. Как он меня заверил, в цене пришлось уступить и всей стоимости взять не удалось. В общей сложности вышло двадцать пять рублей и тридцать копеек. Солидные деньги.
Распрощавшись с Микитой, я ударился в тренировки, пока Тарай ковал трубку. Через два-три дня он продемонстрировал результат.
Тарай справился и, на мой взгляд, не плохо, хотя могло быть куда лучше. Трубка вышла кривоватая, длиной чуть больше метра, и весила не меньше трех килограмм. На ней были видны удары молота.
— Молодчина, Тарай, — похвалил его. — Вот теперь с вот этой стороны, — указал я на конец трубки где было утолщение,– отступи три ладони и сделай четыре дырки с каждой из сторон.
— Сделаю, — принял он трубку и тяжко вздохнул. Видимо, в его понимании я маюсь ерундой.
Надо будет все же с ним поговорить. Судя по всему, ему быть мастером-стеклодувом. Да и руки у Тарая из нужного места растут.
Афиньке я поручил найти толстую и крепкую кожу, затем сделать из нее рукавицы. А также — несколько фартуков и нарукавники, у моего мастера конечно было, но пусть будет запас.
Через два дня появился сияющий Агап.
— Андрей нашел я песок. Далече, но нашел. Вот, — он поставил передо мной целое ведро белоснежного песка.
— Чудесно. Сможешь еще пару ведер принести?
— Ну дык, — кивнул он. Теперь известно, где брать, а остальное — дело не сложное.
— Вот и хорошо, — кивнул я будущему поставщику стратегического ресурса.
Попрощавшись с Агапом, я захватил ведро и направился в кузницу, где Тарай вместе с сыном ковырялись с трубкой, делая в ней отверстия.
— Тарай, — окликнул его.
Когда он ко мне повернулся, я задал ему самый главный вопрос в его жизни:
— Вот скажи мне Тарай, ты хочешь быть свободным и богатым? — я улыбнулся как самый настоящий змей искуситель.
[1]Эконом — должностное лицо монастыря, в обязанности (послушание) которого входит управление монастырским хозяйством, обязанности эконома лежит заведование и надзор за хозяйственной и строительной частью монастыря. Особо печется о храмах, часовнях, как первых святынях монастыря. Забота эконома распространяется на братские корпуса, а также на все подсобные помещения.
[2] Отче — вполне допускается обращение к монаху подобным образом. «Батюшка» — это неофициальное обращение к священнику-пастырю, которого прихожане хорошо знают и у которого духовно окормляются. Это обращение не следует применять при общении с диаконами и с монахами-иноками — монаха можно назвать «честной отец», «отец». Существует и звательная форма этого слова — «отче», которая тоже часто употребл яется.
Глава 13
Глава 13
— Хах, — вырвался смешок у Тарая, и он отложил трубку в сторону. — Свобода, богатсво, — со скепсисом произнес он. — Так отберут богатство у меня, да еще и примучают, поди, а то и похолопят снова. Здесь хорошо, ты, Андрей, не забижаешь почем зря, да и дети сыты. Свобода, а на кой она мне? Куда я подамся-то. В бобыли идти? Просто так земельку-то мне никто не даст. В посадские людишки идти, так мастерством я не владею, чтобы там выжить. Детишек-то кормить надо.
«Вот те и раз» — промелькнуло у меня в голове. Местные нюансы, в которых я не разбираюсь.
— Понятно, — протянул я, обломавшись с этим заходом, надо будет искать другой подход. — В общем, не зря я это сказал, ты подумай. Дело-то небыстрое. Ты наверняка думал, что за трубка такая, да и зачем она? — решил перевести я тему.
Тарай лишь кивнул.
— В общем, кой-чего мы сделать попробуем, и, ежели выйдет у нас, это станет секретом великим, — серьезно глянул я на Тарая. — Ибо у нас такого не делают, тех же, кто прознать захочет о том, много будет. Вот только и даст нам многое это знание.
— Так, может, и не надо? — с сомнением покачал головой Тарай. — Разве плохо живем?
— А что хорошо? — тут же отреагировал я, и Тарай лишь пожал плечами, не желая спорить.
«Как же трудно работать людьми, к каждому свой подход нужен», — подумал я.
— Давай разжигай горн, да жарче, — распорядился я, сам же направился за ведром кварцевого песка.
Сразу начать у нас не вышло, пока разожгли горн, подготовили тигель.
Начать я решил с того, что немного просто песка положить в тигель, дабы глянуть на то, что выйдет.
Сорок минут тигель с песком стоял в горне, первый блин комом вышел, если честно, едва спекшаяся непонятная масса слегка зеленоватого оттенка вышла, и до стекла ей было явно далеко. Может, температуры в горне не хватило, может, все же одного песка мало.