— Стоят ровными рядами. — доложил оператор — полная тишина. На моё появление не реагируют.
— Продолжайте. Оцените их количество и качество. — приказал Николай.
— Четыре… Нет, три первые линии крупнее остальных. И в четвёртой ещё двое… отставить, трое… Сейчас заберусь на него, плохо видно… Он весь изрезан, много дырок в металле. Там внутри! — разведчик осёкся, оторвал руку от блюдца и сорвал с себя шлем.
— Что произошло? — накинулся на него Николай.
— Я заглянул внутрь и умер… То есть лемминг. Он умер. — сказал оператор, когда чуть отдышался.
— Лемминги бессмертны — напомнила Ада, наблюдающая за нами с каря насыпи, готовая к взлёту в любой момент.
— А? Ага. Капля эктоплазмы разрывает дракона в клочья, и еле-еле убивает лемминга. — оператор хохотнул — Но, там было больше капли, вот что я видел в последние секунды.
Тем временем, наступила третья очередь боеготовности: из загонов выгнали шестируков, построили в колонны и пригнали к месту намечающегося сражения. Второй оператор не лез в дырки на роботах, а просто считал их по количеству ног, и насчитал не меньше двух сотен. Мы начали выводить из тоннеля тенты, чтобы пустить перед собой волну «торпед».
Я привык, что противник весьма разумен, что он не просто охранный алгоритм, а хитрый и непостижимый разум древней цивилизации, но похоже, это было не так. Всё, на что его хватило, это скопировать то, от чего он понёс самые серьёзные потери, и то не полностью: броня настоящего Дамиана была гораздо прочнее, чем обшивка роботов. Когда и это оружие не сработало, он… просто отступил. Отдал инициативу.
Тенты разгонялись долго, но потом все вместе, бесконечными цепочками, выбежали из тоннеля и стали ждать, пока водители расставят их сверху. К тому времени прошло около получаса с объявления тревоги, и к бою было готово всё что только могло быть готово, включая нашего мага созидания. Он надевал броню всё это время, и даже уложился в норматив. Дело это было действительно трудное и долгое, но и выковырять его оттуда сильно быстрее не получится, даже у всех известных средств поражения. Правда, эктоплазма справится за считанные секунды, но на противодействие ей броня и не рассчитана.
Дамиан не хромал. Военная медицина строилась на комбинации магии и «натуральных» медикаментов — тех самых зелий, которые он применял вчера. Раньше в аптечках бойцов присутствовали пилюли для быстрого сращивания костей, но они по какой-то причине оттуда исчезли. А вот срастить мышцы было довольно простой задачей, для этого нужно просто напиться вытяжки из спинного мозга лемминга, и замазать рану слизью дрона, чтобы грязь не попадала. Сегодня Дамиан был как новенький, а скорее даже лучше, потому что среди доступных монстроловам стимуляторов «третья рука» была одним из самых безобидных препаратов. Весь департамент, кроме лётчиков и некоторых водителей, сидел на разнообразном допинге.
Им же подзаправили выбранных для первой волны шестируков. Николай скомандовал двухминутную готовность к атаке, и пять подёргивающихся тварей упёрлись в землю перед строем алебардистов. Операторы леммингов подошли к ним и запрограммировали пластинки на спинах монстров на нужный тайминг. Видеть, как они выгибают свои конечности, как готовят мышцы к последнему в своей жизни бою, было завораживающим зрелищем. Под их кожей будто заструилось пламя, когда пластинки сняли последние ограничения с этих магических существ. Николай завершил отсчёт, и монстры сорвались с места, двигаясь даже быстрее, чем Лена под максимальным ускорением.
Звуки боя не заставили себя ждать. Прошло, наверное, три секунды, когда первая железная банка оказалась разорвана на куски. А вслед за шестируками уже бежали лемминги, с примотанными к ним бомбами. Пока «торпеды» прорывались через первый ряд, маленькие монстрики проползли между ног дерущихся и взорвали там несколько килограмм тротила. Стенки тоннеля даже не пошатнулись, зато у защитников началась какая-то паника. Они ещё не могли знать, что мы готовим вторую волну торпед, но уже разбегались в рассыпную, а те, кого всё же настигали наши монстры, тут же падали замертво, сливая пыль в камень.
— Они боятся гранат! — озарило меня.
— Ну, блин, все боятся! — хохотнул один из опреаторов, удачно подорвавший все свои ходячие бомбы.
— Не в этом смысле. Они боятся, что мы примотаем к леммингам импульсные гранаты, и начнём уничтожать эктоплазму!
— Как можно уничтожать эктоплазму? Нахрен мы сюда пришли тогда? — заявил один из бойцов.
Интересное мнение. Учитывая, что Николай дал мне гранаты из личного сейфа, по секретному поручению конкурентки Монфоров… Не удивительно, что столь эффективного средства у нашей истребительной команды нет.
— А что, хорошую премию обещают? — поинтересовался я.
— Так, половину офицерам, а половину нам. А дальше поделим поровну, между всеми, кто стартовал. — сказал кто-то третий.
— Жадность вас погубит. — вздохнул я.
— Да и ладно. Долю продадут и отдадут семье. А за жизнь я столько всё равно не заработаю! — солдаты были настроены на удивление оптимистично.
— Не нагнетай, а? Не видишь, мы победили! — оператор указал на побоище, устроенное шестируками.
Один из пяти уцелел. Он потерял почти всю кожу и две конечности, а с челюстей слезло всё мясо, оставив лишь белые зубы и кости, держащие их. В пасти была зажата рука одного из мелких роботов, а сам монстр потихоньку ковылял к единственному источнику звука поблизости — к нам.
— Андрей, пристрели его. — попросил меня Николай.
Я метнул молнию, и она оборвала жизнь нашего инструмента. Его голова рассыпалась прахом, а тело бессильно рухнуло на землю.
— Первая линия — вперёд, вторая — держать тыл, остальные — на сбор трофеев! Исполнять!
Второй линией являлся Николай, одетый в полевой мундир и вооружённый одноручным мечом, а также я, Лена и Дамиан. Скорым маршем мы прошли через весь комплекс, вообще не встречая сопротивления. Шли больше полутора часов, не сворачивая в ответвления, и добрались до статуи гигантской многоножки. Такая же чёрная, как «тент» и стены тоннеля, она была сделана из металла, но в отличии от своего живого аналога, была ещё шире, длиннее и мощнее. Под статуей было несколько значков, вырезанных в каменном постаменте. Значение этих символов осталось для нас загадкой, но зато я понял, почему это место называют гробницей.
Я попытался совершить акт вандализма, и отковырять у многоножки кусочек лапки, и не смог это сделать, даже используя стихийную магию. В музей мы такую штуку тоже не утащим, а потому интерес к статуе быстро пропал у всей группы. Никаких магических механизмов здесь не было, а значит, уничтожать это не обязательно.
Защищать это место тоже никто не стал, значит ценность его абсолютно нулевая. Однако, мы провели успешную разведку боем и нанесли на карту главный проход. На этом было решено сделать перерыв на обед — воевать голодным это плохая идея — и вернуться позже, чтобы обследовать ответвления.
Форпост укреплять заново пока не стали, а просто выставили охрану на входе. Враг после утреннего сражения казался слабым и нерешительным, так что все согласились пренебречь повышенными мерами безопасности, положенными по уставу.
Вместо завтрака нам доставили копающих обезьян, поэтому часть шестируков остались некормлеными. Их предполагалось использовать сегодня, так что помрут они не от голода, а от руки врага. Ну или от меня, тут уж как повезёт. Изначально я очень удивился урезанию пайка, ведь еды было полно. Потом покормили леммингов, и оказалось, что пайку придётся сократить ещё сильнее, а нам за сегодня предстоит утилизировать ещё пятнадцать «торпед», таким образом расстреляв половину поголовья.
Бессмертие давалось дорогой ценой. Их кости выступали средоточием магии, они были невероятно крепкими и плотными, в результате чего миниатюрный зверёк мог весить от двух до десяти килограммов. При том, с виду они будут абсолютно одинаковыми, и чем тяжелее монстр, тем больше он должен съедать каждый день. С другой стороны, пользу от леммингов было невозможно переоценить. Ни один живой организм не может пережить замену большей части мозга на фабричные, стандартизированные артефакты.