Но звук шёл не только из коридора. В стене комнаты открылся новый проход, уходящий куда-то вниз. Теперь можно не сомневаться: нас намеренно заманили сюда.
— Я думаю, в этом есть и положительные моменты. — сказал я.
— Например? — бросил Дамиан.
— Стены не могут смыкаться где угодно, иначе нас бы раздавили гораздо раньше.
— Ну нихрена ты умный! Может, ты опять знаешь, что делать?
— Боюсь, мы все это знаем. — заключил Николай, глядя в новый проход.
Да, других вариантов не было. Конечно, нас скоро найдут, но без ключей, которые начальство носит не снимая, шкатулку с катализатором не открыть, у неё есть механизм самоуничтожения. Обычная взрывчатка тоже справится, но за какой срок? Не говоря уж о том, что мы всё равно должны обследовать весь комплекс, и эту новую часть в том числе.
Мы спустились на уровень ниже и попали в лабиринт. Тоннель стал ветвиться гораздо чаще, появились тупики и развилки, а самое неприятное — стены сузились, а потолки опустились. Раньше там могли ходить толпы великанов, а теперь не хватало места чтобы идти вдвоём. Дамиан один иногда скрёб наплечниками об камни.
Нам удавалось держать общее направление: Николай наносил весь пройденный путь на карту в своём планшете, и мы иногда останавливались, чтобы он мог зарисовать те проходы, в которые мы не идём. Направление получалось не совсем то, которое мы хотели: дальше от входа, ближе к последней комнате в конце главного тоннеля. Впрочем, это был самый важный вопрос: продолжается ли лабиринт после окончания верхнего тоннеля? Расчёты, сделанные по виду комплекса с высоты, и ещё каким-то обследованиям поверхности, говорили, что комплекс расположен линейно, на одинаковой глубине, а ответвления лишь незначительно отклоняются от главного тоннеля, и пока что обследование комплекса изнутри подтверждали данные, полученные снаружи. Но о втором ярусе никто не предупреждал, и вот, мы его нашли.
В остальном, лабиринт был так же безопасен и скучен, как тоннель. Здесь не капала вода, не дули ветерки, не вспыхивало зловещих огоньков, и было очень легко забыть, что кто-то заманил нас сюда, кто-то играет с нами в неизвестную игру, и он сам устанавливает в ней правила. Лена не любила забивать себе голову такими вещами, и, очевидно, забыла.
Мы дошли до большой комнаты с высоким потолком, и луч её фонарика, проскользив по перекрытию, ухнул в большую дыру. Недолго думая, быстрая и ловкая магичка разбежалась, взлетела по наваленному под дыркой хламу и прыгнула. Ей хватило сил на то, чтобы зацепиться за край «окошка», а в следующую секунду она уже была наверху, с довольной мордой, и наверняка — бесконтрольно радостным, виляющим хвостом. Она наклонилась к нам и сказала:
— Я приведу помощь сюда, ждите!
— Отличная идея! А как насчёт верёвки? — крикнул ей вслед Дамиан.
— Твою броню ни одна верёвка не выдержит, идиот! — сорвался на него Николай.
— Можно подумать, твою жирную медвежью жопу…
— У нас, кажется, уговор. — напомнил я.
— Ну да ну да. — проворчал Монфор и заткнулся.
Похоже, мы действительно добрались до конца комплекса, только стояли на уровень ниже. Однако, я не помнил никаких дырок в полу, когда обследовал комнату сверху. В то же время, куча мусора в центре казалась смутно знакомой. Очертания напоминали…
Многоножку.
Статуя из прочного металла вдруг зашевелилась, и сбросила с морды каменное крошево. Это была та самая штука, что раньше стояла наверху как надгробный памятник, а теперь опустилась вниз и ожила.
— Бежим! — воскликнул Николай, и первым рванул в лабиринт.
Дамиан тоже проявил нехарактерную для себя прыть, а я стрельнул по твари огненным шаром, чтобы сбить с неё оставшийся мусор и посмотреть, что она из себя представляет. Один раз мне не удалось её повредить, а если сейчас получится, значит это другая статуя, и нас снова обманули.
От взрыва шара каменное крошево разлетелось во все стороны, и я мог наблюдать, как статуя пробуждается, сегмент за сегментом. Её жвала были больше моих рук, и хищно щёлкали в мою сторону. Этого уже хватало, чтобы в панике сбежать, только почему-то не получалось. Я чувствовал себя как будто загнанным в угол.
Пара драгоценных секунд ушла на то, чтобы осознать — это вовсе не метафора. Меня сзади что-то подпирало. И одновременно держало, как будто я приклеился к стенке. Я провернул голову назад и увидел стоящего в проходе Дамиана. Он смотрел на меня, направлял на меня руки.
— Что ты делаешь? — спросил я, хотя уже всё понял и без него.
— Мне жаль, что тёплая пыль погибнет вместе с тобой, но что поделать? Не оставлять же тебя в живых?
Что же, я этого ожидал. Знал, что он что-то сделает, но не подготовился. Конечно, я боролся с его телекинезом изо всех сил, сумел развернуться, навести на него руку и оставить подпалину на броне, но потом меня накрыла темнота. Многоножка обрушилась на меня сверху и проглотила целиком.
***
Лена начинала понимать, почему княгиня так любила пробежки. Чувствовать лёгкость своего тела, контроль над ним, магию, проникающую в каждую мышцу… Когда бежишь, всё становится проще. Есть цель, и беспокоиться нужно лишь о том, чтобы не упасть. Будь её воля, она бы и обратно пробежала на своих ногах.
Выбежав из тоннеля, она совсем не запыхалась. Остановилась около «тента», дежурившего на платформе, и стала рассказывать водителю о том, что произошло. Он подозвал командира, и вместе они разработали план действий — взяли ремни у лётчиков, оставили троих бойцов из второго эшелона и поехали вызволять оставшихся в ловушке товарищей.
Добрались быстро — но не так быстро, как добиралась Лена, что она не без гордости подметила. Правда, ситуация всё равно успела измениться: кучи мусора, по которой она взобралась наверх, больше не было, зато камешки были раскиданы по всему полу. Но самое главное — на нижнем ярусе не было людей.
Бойцы разделились на три пары и отправились прочёсывать лабиринт. Вскоре нашли Николая. Он был чем-то напуган до такой степени, что едва не напал на своих людей с мечом, но потом вдруг резко успокоился. Его подняли наверх и напоили чем-то успокаивающим. Вскоре пришёл второй тент, с третьим эшелоном, куда в том числе входил оборотень-енот, совмещавший должность медика. Их с Николаем, уже слегка пьяненьким, услали обратно в лагерь, а поиски продолжились с новой силой.
Дамиан нашёлся через час, уставший, голодный, и ещё более злой, чем обычно. Он рассказал, что за ним очень долго гонялась ожившая статуя монстра, многоножки. Лишь в последние полчаса он смог от неё оторваться. Статую больше никто не видел, но оно и правильно: едва ли небронированные легковооружённые поисковики смогут пережить встречу с монстром, который едва не пробил броню Дамиана, оставив на ней большую подпалину.
— Ну и где твой фарфоровый дружок? — поинтересовался у Лены командующей операцией к исходу четвёртого часа поисков.
— Продолжайте искать! — рявкнула она и расплакалась.
За это время опросить успели всех: и саму Лену, и протрезвевшего Николая, и Дамиана, который смог рассказать больше всех. Рассказы подтверждали друг друга, вплоть до самого разделения группы. А вот после…
Когда Лена услышала, что Андрей порывался остаться прикрывать отход остальных, но Дамиан храбро запретил ему это делать, а потом в приказном порядке, с применением силы вытолкал его в лабиринт, из-за чего получил от монстра мощный удар, оставшийся на броне, она едва не убила Монфора на месте. Он отбился телекинезом, а потом оборотницу оттащили и напоили из той же фляжки, что Николая. Все понимали, что основная тяжесть боёв лежит на магах, и живут они в постоянном стрессе, вот нервы и сдают…
Пьяную Лену пристроили к важному делу: считать ноги у снующих туда-сюда «тентов». Дамиана на всякий случай тоже напоили, а то на него вообще никакой управы не осталось. Он хотел свернуть спасательную операцию вскоре после драки с Леной, но бойцы были с ним не согласны, а потому — «У вас стресс, вы пережили такую погоню, вот, выпейте, отдохните». И так до полной отключки, благо после первой фляжки процесс пошёл сам собой.