По губам гостей пробежали понимающие улыбки. Отсылку к привычному понятию «козырь рода» поняли все.
Очень спорная, кстати, отсылка.
Козырь рода — это безмерно ценный для рода человек. Ценный настолько, что род, который не смог уберечь козырь, может прекратить свое существование, были подобные примеры в истории.
И в то же время козырь рода нельзя неволить. Никто не знает, какую роль должен сыграть козырь, но своя миссия у него есть всегда. И если козырю помешать, последствия могут быть не менее плачевными для рода.
Такими намеками император может добиться того, что меня все начнут обходить десятой дорогой. Просто на всякий случай.
Интересно, это сравнение император просто для красного словца вставил или он перенаправлял таким образом внимание аристократов? Он ведь ни словом не обмолвился о моих «заслугах» перед страной. О том самом «вкладе» в развитие страны, на котором он делал главный акцент в наших с ним переговорах.
— Сегодня вечный род Раджат становится основателем одноименного клана, — торжественно закончил император. — Я представляю вам Шахара Раджат, главу клана Раджат.
Я сделал шаг вперед и поклонился гостям.
Выпрямившись, я повернулся к императору, склонил голову и прижал руку к сердцу. Удар кулаком в район сердца — это аналог жеста «отдать честь». Я тоже намеренно использовал прямую отсылку.
— Род Раджат безмерно благодарен вам за этот дар, ваше величество, — произнес я. — И я сделаю все, чтобы клан Раджат стал сильной опорой для нашей Империи в трудные времена.
Император с легкой улыбкой кивнул.
*****
После того, как я спустился со сцены, первым ко мне подошел глава клана Дамаяти. На правах официального союзника, видимо. Иначе я не понимаю, почему куда более мощные роды и кланы уступили ему «очередь».
— Поздравляю, Раджат-джи! — широко улыбнулся Дамаяти.
— Спасибо, Дамаяти-джи, — с улыбкой кивнул я в ответ.
— Глава клана, ну надо же, — покачал головой он. — Забавный казус.
— Вы о чем? — с недоумением уточнил я.
— Ну как же, — хмыкнул Дамаяти. — Наследник рода. И глава клана.
Кстати, да. Фактически я давно глава рода, но чисто юридически пока наследник. Я не могу получить официальный статус главы рода до восемнадцати лет.
Как мне объясняли юристы, это было сделано, в основном, из-за обязательной учебы в Академии. Запереть главу рода в стенах Академии за неуспеваемость? Это какой-то сюр. К тому же, еще и на грани вмешательства в дела рода. Да и сама Академия находится под управлением аристократического клана, что только добавляет скользких вопросов.
Чтобы исключить подобные казусы, и было закреплено на законодательном уровне: официальный статус главы рода можно получить не раньше восемнадцати лет. По сути — после окончания обязательной учебы в Академии.
А про статус главы клана такого пункта в законе нет.
Зато есть другой пункт: никто не в праве ограничивать свободу передвижения главы клана. Даже госслужбы. Исключение только одно — официальное обвинение в измене.
А это значит, что на правила Академии мне теперь плевать.
— Есть в этом свои плюсы, — с предвкушением оскалился я.
Осточертела мне уже эта Академия, если честно. Факультативные спарринги со старшекурсниками еще можно назвать условно-полезными, но сами занятия — это пустая трата времени.
— Академия? — понимающе улыбнулся Дамаяти.
— Академия, — кивнул я.
— Не советовал бы я тебе бросать учебу, Раджат-джи, — неопределенно качнул головой Дамаяти.
Я вопросительно приподнял бровь.
— Связи, — коротко пояснил он.
Есть такое. Дети имеют свойство быстро расти, а сойтись с ними, тем более в неофициальной обстановке Академии, куда проще, чем с их родителями.
— Я подумаю об этом, Дамаяти-джи, — кивнул я.
*****
— Не жалеешь о своем выборе, Раджат-джи? — нейтрально улыбнулся мне глава рода Лакшти.
Сегодня он был в сопровождении своего старшего родича, мага девятого ранга. Старик выглядел совсем дряхлым, но сила есть сила. И веяло от него неприкрытой мощью, возраст и состояние тела здесь ничего не изменили.
Нерея не было, глава рода не взял с собой наследника. И спасибо ему за это. Нерей, конечно, дал понять в Академии, что специально меня цеплять больше не будет, но что-то я не верю в его мирные намерения.