Может, безопасник и прав. Раджат просто доделал то, что должен был сделать сам император.
Кишори понял его правильно.
— Ну так это все понимают, — пожал плечами он. — Статус никого не защитит. И даже твое слово не защитит. Впал в немилость — и добро пожаловать на растерзание своим врагам. Стоят родовые земли полной зависимости от отношений с одним-единственным человеком?
Император нахмурился.
— Те, кто поумнее, — продолжил Кишори, — понимают, что земли — это навсегда. А император сменится рано или поздно. Да, прецедент уже создан, но и императоры разные бывают. Это ты нравом крут, а твоим потомкам еще надо будет себя поставить сначала. В плотном окружении имперской аристократии, которая тебя пускающим слюни младенцем знала, это не так-то просто будет. Но таких умных, сильных и уверенных во все времена меньшинство.
— Так, может, оно и неплохо? — хмыкнул император. — Зачем мне и моим потомкам эта бесхребетная масса? Свита играет короля.
— Ты специально, что ли? — изумился Кишори.
— Да нет, конечно, — поморщился император. — Из Поднебесной давно тревожные сигналы поступали. А тут еще и Непал зашевелился. Нельзя было с захватом Свободных земель тянуть, а что у нас с армией — сам знаешь. Твое предложение про имперских аристократов как нельзя кстати пришлось. Пусть родовые, но это будут наши земли.
Кишори неопределенно покачал головой. У него был доступ к данным разведки. Не к первичным, понятное дело, но сводки и доклады коллег ему на стол ложились регулярно.
И да, император прав, тянуть нельзя было. Если не начать военную кампанию сейчас, Свободные земли поделили бы без них. И маневр с выступлением туда самыми первыми, тоже был тактически оправдан.
Причем на удивление много кланов, которым родовые земли не светили изначально, в эту кампанию вписалось. Но это пока.
А как начнутся там серьезные боевые действия, многие ли захотят вперед идти? Класть своих людей тысячами ради частных земель — так себе идея. Это задача на амбициозные свободные роды была рассчитана, а не на кланы, которые захотят отсидеться в обороне. Да только свободные роды, по большей части, проигнорировали это начинание.
А всего-то и надо было, что вовремя оставить в покое одного-единственного своевольного мальчишку.
С другой стороны, тут уже ничего не переиграть. А вот извлечь пользу из текущего расклада можно и нужно, не бывает ситуаций без плюсов.
— Может, концепцию стоит пересмотреть, — задумчиво протянул Кишори. — Раз к нам сразу примкнули только самые сильные и умные, ценность статуса имперского аристократа они поднимут до небес сейчас. По факту это можно сделать такой честью, какую заслужить сложнее, чем свой род вечным сделать.
— Голова, — снисходительно хмыкнул император. — Но ты прав, ядро сделаем. Имперские — это мои. Самые верные, самые сильные, самые обласканные близостью к кормушке. Я им и помимо земель привилегий подкину. Всегда мечтал о своем клане. И хоть формально не могу, но фактически это он и будет. Полюбуются на это остальные издали, особенно вкупе с отклоненными поздними заявками, в следующий раз активнее на мои предложения реагировать будут.
— Еще одна каста? — вопросительно приподнял брови Кишори.
— Посмотрим.
Утром, придя в свой кабинет, я обнаружил абсолютно пустой стол. Никакой тебе стопочки докладов, ни большой, ни маленькой, и вообще ни единой новой бумажки никто не притащил.
Да неужто? Я, наконец, начинаю напоминать нормального руководителя: подчиненные бегают, как ужаленные, работа кипит, а лично у меня срочных дел не осталось. Наконец-то!
Надо бы сесть и составить список этих самых несрочных дел, но из головы никак не шел вчерашний разговор. Нет, ну кто бы мог подумать, что невеста будет уговаривать меня поскорее взять вторую жену.
Как вообще жить с двумя женщинами? Ладно, любить я буду одну, это понятно. Вторая — это, в первую очередь, связи и, во-вторых, помощь в женских делах Андане. Но так ли много это меняет? Какие-то отношения со второй женой все равно придется выстраивать.
Ну и спать с ней тоже придется, куда ж без этого. Хотя с постелью проще, от разнообразия в сексе ни один нормальный мужик не откажется. Особенно когда любимая сама к этому подталкивает, да-да.
Так, ладно, соберись, Игорюха. От переливания из пустого в порожнее ничего не изменится, а дела сами себя не сделают.