- А её действия против меня?
- Боюсь, что доказать даже намеренье причинить Вам вред будет затруднительно. Для этого придётся перетряхнуть слишком много грязного белья, причём не только рода Ривас.
- Что затевай расследование, что не затевай.
- Именно, первородный. Максимум, чего мы сможем добиться - общество от неё отвернётся.
- И что же Вы предлагаете?
- Мы можем попытаться воспользоваться угрозой уничтожения её репутации и пересмотреть условия Вашей опеки.
- Ну это хоть что-то. Разрешаю предложить ей это, но только в том, случае, если ни с Марией, ни с её ребёнком при захвате ничего не случится.
- Слушаюсь, первородный.
После этого я остался один в ожидании известий из Маастрихта. Один раз заглядывал Кузьмич, но я его попросил отложить нашу беседу. Наконец, зеркальце ожило. Из него на меня смотрела Мария:
- Серж, ты просто не представляешь себе, как я счастлива видеть тебя! Я ни секунды не сомневалась, что ты меня найдёшь и спасёшь.
В таком духе она изливалась ещё несколько минут, после чего блюдечком завладел барон Рад и доложил обстановку. Потерь - нет, сопротивления никто не оказывал. В настоящий момент со всех участников наёмного отряда берут показания, после чего они будут отправлены куда-то в северную Африку, где как раз начинается очередная война. Сгинут - так сгинут, выживут - смогут через сколько-то лет вернуться.
Закончив разговор я посмотрел на часы. Они показывали одиннадцать часов вечера: "Да уж, пожалуй это самые длинные сутки, которые я помню, за мои обе жизни".
Глава 38
Разговор с Кузьмичом у меня состоялся на следующий день, второго сентября, прямо с утра. Я принял его извинения и уверения, что больше такого не повторится, но в качестве наказания указал ему во всём слушаться Степаныча. Для Кузьмича, стоящего по своему развитию куда выше Степаныча, это было жестоким наказанием, однако он без слова принял его.
Кузьмич ушёл, однако одному мне побыть не удалось. В дверь постучался фон Штерн и доложил, что тётушка Жаннетт хочет поговорить со мной лично, обещая в этом случае беспрекословно подписать все подготовленные бумаги, снижающие её роль в моей жизни и жизни рода Ривас до чисто декоративной. Пришлось пойти навстречу родственнице.
Тётушка ожидала меня в кабинете управляющего, сидя за его столом. Когда я вошёл, она встала и воздела вверх руки, в которых оказалась какая-то ладанка на цепочке:
- Взываю к Богам! Покарайте скрывающегося под личиной моего племянника Сержа Ривас!
Я остановился. Тётушка смотрела в потолок, по-прежнему воздев руки. Потом перевела глаза на меня и открыла рот от изумления:
- Но как? Ты же не можешь быть Сержем! Почему?!
- Тётушка, чисто ради информации, а что со мной должно было произойти?
- Боги должны были испепелить тебя.
- То есть, раз не испепелили, то мы можем продолжить то, ради чего мы здесь собрались. Правда, тётушка?
Тётушка Жаннетт рухнула в кресло и сказала каким-то абсолютно бесцветным голосом:
- Давайте ваши бумаги.
По приезду в замок Тодт я сразу же нашёл Аликс:
- Как прошло выращивание семени?
- Значительно легче, чем у Вас, учитель. Меня спасла Кристи. Когда я лежала, прижавшись к её меху, сосущее чувство почти уходило, да и боль не беспокоила меня. Так что хотя бы выспаться я могла нормально. А вот как это же самое выдержали Вы, да ещё и не мои две с половиной недели, а семь?!
- Это было и по счастью, уже прошло.
- Да уж, - Аликс поёжилась.
Успокоившись на этот счёт, я с головой ушёл в два дела: револьвер и Кристи. Но если с револьвером, хотя дело не двигалось с мёртвой точки, ну не должен он был быть столь эффективным, никак не должен, я не особенно переживал, рано или поздно выясню, в чём секрет, то от Кристи так просто отмахнуться не получалось. Дело в том, что Кристи не могла пойти учиться в обычную школу до пятнадцати лет, её магия была всё-таки очень нестабильна, хотя выбросов у неё, из-за того, что она была оборотнем, не наблюдалось. Мало того, граф Ашениаси знал, что если оборотня не научить до стабилизации его магии работать в два потока, то потом этого сделать уже не удастся. Но для контроля и направления развития Кристи в нужном направлении я должен был лично её обследовать не реже, чем раз в неделю. Мало того, сама Кристи прямо заявила, что не быть рядом со мной до того момента, пока её магия не стабильна, она ещё согласна, но вот после этого момента - индейское национальное жилище. Все попытки её уговорить пойти в школу с пятнадцати лет и присоединиться ко мне уже после окончания университета разбивалось о её непреклонное: "сбегу". Пришлось ещё и это условие включить в уравнение. Задачка получилась со столькими неизвестными, что я схватился за голову. На помощь неожиданно пришёл благородный Эшли. У него, как оказалось, был старый товарищ, в настоящее время занимающий пост заместителя директора школы в Кельтии. Так что он договорился, что по документам Кристи со следующего года пойдёт учиться в эту школу. Фактически же она там отучится только последний год. Знакомый благородного Эшли пообещал, что за этот год сможет её подтянуть до уровня слабого ученика, прошедшего весь курс обучения. Скорее всего этот человек догадался, что Кристи - оборотень, упоминание о пятнадцатилетии было весьма красноречиво, но благородный Эшли поклялся, что от его знакомого никто ничего не узнает. Ближайшие же четыре года Кристи предстояло провести в городке Скоттвиль вместе с Астрой и моими телохранителями. Я же должен был на выходных приезжать туда и проверять развитие Кристи.