Спешившись, мы бродили по пожарищу. Я поддевала угли носком сапога, иногда узнавая в них обломки домашней утвари. Если принц и добрался до домика знахаря, от его пребывания не осталось никаких следов.
— Здесь нам делать больше нечего, — мрачно сказал Сэф. — А куда теперь — ума не приложу.
Нолколеда молчала. Даже сенс Зилезан не находил слов ободрения. И вдруг...
— Жанна!
Я отчетливо услышала голос, зовущий меня по имени. В панике я начала озираться по сторонам. Зов повторился:
— Жанна! Это ты?
Из рощи, прихрамывая, вышел человек в простой белой рубашке навыпуск. Его лицо и одежда были перепачканы сажей, но я с первого взгляда узнала эту смущенную улыбку.
— Денис, — прошептала я. А потом выдавила из себя несусветную чушь: — Далеко же тебя занесло от Бухареста!
— Кто это? — шепнул мне на ухо Сэф. — Вы что, знакомы?
— Это — агент, — заявила я. Но дальнейшие объяснения пришлось отложить на потом, потому что вслед за Денисом из рощи вышел невысокий юноша, одетый в бирюзовый камзол, который был ему велик как минимум на два размера. Белокурые локоны обрамляли совсем еще детское лицо.
— Ваше высочество, — сенс Зилезан, сорвав с головы берет, склонился перед юношей в церемонном поклоне. — Друзья мои, перед вами — наследный принц Шимилора Лесант второй.
Привал мы сделали прямо на дороге, неподалеку от пожарища. Всем хотелось выслушать рассказ Дениса — включая Бара и принца, поэтому рассказчику пришлось о многом говорить намеками.
— Меня зовут Фериан Филтас. Я знахарь из Шимилора, — начал Денис, — живу здесь уже три месяца. Маландрины едут ко мне со всех Диких земель. Я им и повитуха, и лекарь, и коновал. Народ здесь, конечно, разный. Но попадаются очень интересные люди, когда-нибудь потом я расскажу о них. Дней пятнадцать назад... В общем, мне поручили встретить посольство за мостом, проводить в Обриен и поспособствовать тому, чтобы их хорошо там принимали. Потом я должен был непременно вернуться обратно.
Его высочество сопровождал Ноксель Арроган, про которого... я некоторым образом был наслышан. Подъезжая к мосту, мы догнали телегу, запряженную парой лошадей. На мешках с мукой сидели четверо крестьян. Клячи тащились еле-еле, но обогнать телегу на мосту было невозможно. И мы медленно ехали сзади, отпуская разные шуточки по поводу «благородных скакунов черепашьих кровей». Честно говоря, здешние края притупляют чувство опасности. Никто из нас не заподозрил неладное. Даже тогда, когда за мостом крестьяне вдруг распрягли лошадей и повалили телегу на бок, мы только злились, обзывая их тупоголовой бестолочью. А потом начался этот кошмар. Выстрелы раздались сразу с обоих концов моста. А мы застряли посередине: прорваться на тот берег нам не давала эта проклятая телега. И мы приняли бой.
— Кто-нибудь кроме вас выжил? — тихо спросила я.
Денис махнул рукой.
— Боюсь, что нет. Да что тут говорить? Они расстреливали нас, как мишени в тире. Их ружья били с двух сантонов. А королевские гвардейцы сыпали порох дрожащими руками. Ведь для большинства из них этот бой был первым. Он же стал и последним. Так оно частенько бывает...
— Сколько мускаров вы убили? — вмешался вдруг Бар. Я покосилась на своего не в меру разговорчивого слугу, но Денис сразу же ответил:
— Троих. По крайней мере, пока я был на мосту. Арриган был ранен в самом начале боя. Я врач, я сразу увидел, что рана его безнадежна... Он велел мне спасать принца: ведь мускары, по нашему предположению, охотились именно за ним. Они с принцем поменялись одеждой, и мы прыгнули в реку, притворившись убитыми. Нам это удалось: в реке действительно плавало много тел. Мы спустились вниз по течению, а потом тайными тропами пробрались сюда. Я надеялся, что даже если мускары и заподозрят, что кто-то из отряда уцелел, зеленые одежды Арригана обманут их. Они будут уверены, что принц мертв. Мы пару дней отсидимся в моем домике, а потом я провожу принца до границы. Но парой дней не обошлось: оказалось, я был ранен в ногу и в плечо. Мускарская пуля пробила мне заклепку на куртке.
В этом месте Денис многозначительно обвел нас взглядом, так что мы поняли: речь идет о передатчике. Передатчик вышел из строя, вот почему фраматы не смогли выйти с Денисом на связь.
— На тот момент защитником его высочеству я был никаким, — продолжал Денис. — Нам пришлось задержаться. Его высочество вел себя очень мужественно. О таком короле Шимилор может только мечтать.
При этих словах принц Лесант густо покраснел. Денис между тем продолжал:
— К счастью, у меня оставались кое-какие запасы, и мы не голодали. Я уже начал вставать и расхаживать больную ногу. Мы планировали тронуться в путь через пару дней. А то, что произошло... Я не знаю, как это объяснить. Ночью мы проснулись от криков, свиста и улюлюканья и поняли, что дом горит. Мы выбежали во двор. Вокруг дома носились всадники с факелами, осыпая изощренными проклятьями Шимилор и лично короля Энриэля. Поджигатели достали солому из конюшни, обложив ею стены дома.
— Это были мускары? — скорее утверждающе, чем вопросительно произнес Сэф.
— Нет. Это были маландрины. И я понятия не имею, что толкнуло их на такой поступок. Мне казалось, они хорошо ко мне относятся. Я помогал им, причем частенько безвозмездно, и никогда не вмешивался в их междоусобицы. Но какая-то причина быть должна: местные жители вовсе не такие дикари и разбойники, какими их считают в королевстве.
— А почему ты решил, что это маландрины? — спросила я.
Денис улыбнулся.
— Когда ты с ними познакомишься, то поймешь, что их ни с кем нельзя перепутать. Их язык слишком своеобразен... В общем, мы успели вытащить кой-какую одежду и мешочек со снадобьями...
— Понятно, — прервала его Нолколеда. — Ну что ж, первую часть поручения мы выполнили: принц Лесант найден.
— А чье поручение вы выполняли? — неожиданно спросил принц.
Мы переглянулись. Действительно, как объяснить молодому принцу, кто мы такие, с какой стати беремся вмешиваться в его судьбу и почему он должен нам доверять? Я уверена, все тут же вспомнили главное условие контракта с фраматами: ни один лаверэлец не должен узнать о нашей миссии. А юноша ждал ответа, переводя с одного на другого взгляд строгих серо-голубых глаз.
— Видите ли, ваше высочество, — начала я, соображая на ходу, — то, что я вам сейчас скажу, — это страшная тайна. Никто не должен ее узнать...
Нолколеда вскочила. Наверное, она решила, что я собираюсь сказать принцу правду о фраматах. И в самом деле, какой же непроходимой идиоткой она меня считает! Опасаясь, что она может попросту пристрелить меня, чтобы я «не помешала ей заработать десять миллионов», я быстренько продолжила свою мысль:
— В Шимилоре существует старинный Орден Защитников Трона. Мы действуем только тогда, когда кому-то из королевского дома угрожает опасность. Но все мы дали обет действовать втайне и потому именем великого Шана умоляем вас сохранить нашу тайну.
Принц смотрел на нас, широко раскрыв глаза.
— Фериан, и вы тоже принадлежите к Ордену? Вы все, господа? Благодарю вас за бескорыстное служение королевской семье. Уверяю вас, вы вполне могли бы открыться моему батюшке, который вознаградил бы ваше мужество и благородство. Но я свято уважаю ваш обет и клянусь великим Шаном, что сохраню вашу тайну! Позвольте пожать вам руки, господа!
Он обошел всех нас, включая Бара, и с такой пылкостью сжимал наши руки в своих тонких мальчишечьих ладонях, что всем нам стало неловко. Особенно мне: ведь мне пришлось его обмануть...
— Кхм-кхм, — послышалось вдруг. — Все-таки люди — неблагодарные существа. Орден — это хорошо. Но неужели никто не скажет его высочеству, что без меня вы не добрались бы сюда?
— Говорящая собака! Вот здорово! — воскликнул принц, и глаза его зажглись детским восторгом.
Разумеется, Чанг получил множество заверений, что при случае поощрение станет более материальным.
— Ну что ж, — заявила Нолколеда, — теперь мы должны отвезти принца в Вэллайд. Надеюсь, нам не придется долго ждать парома.
— Ты что, собираешься возвращаться по той же дороге?! — воскликнул Сэф.