Почему-то я требовала ответа так, словно имела на это право. И похоже, Денис не собирался это право оспаривать...
— Я дал слово.
Неужели все так необратимо?..
— О чем ты говоришь? Об этом обряде? Клятва перед чужой богиней? Послушай, это глупо!
Я так не считаю, — медленно проговорил он. — Только не знаю, как тебе объяснить, если ты не хочешь понять. Попробую начать с простого. Нарушение клятвы влечет за собой ужасные последствия. Пусть будет даже один шанс из ста, что пророчество жрицы Ламерис сбудется, я все равно не имею права рисковать. Ведь при этом я рискую не только собой. Ты же была в храме, ты сама слышала.
— Глупости какие, — прошептала я, в отчаянии мотая головой.
Денис взял меня за руку — небрежно, как маленькую сестренку. Сочувственно заглянул в глаза.
— Я тебя расстроил? Знаешь, мне тоже невесело. Жизнь вообще не очень веселая штука. И все наши встречи и разлуки сплетаются в сложную паутину судьбы. Разорви одну ниточку — и все нарушится. С судьбой можно спорить, договариваться, даже торговаться. Но против нее нельзя бунтовать. Я уже пробовал и поплатился за это, — Денис демонстративно пошевелил пальцами поврежденной руки. — Битва с судьбой — это всегда саморазрушение. Лучше всего судьбе доверять.
«А как же наша встреча с тобой? Разве это не судьба?» — хотела сказать я, но промолчала. Каким еще софизмом он опровергнет это? Великий Шан, ну почему я до сих пор не влюбилась в Сэфа? Красивого и веселого... Зачем мне этот человек с кучей сложностей, с непонятной насмешкой в глазах, за которой он прячет свою неуверенность?
В течение этого дня и наступившей ночи нас не тревожили ни люди, ни звери. А на следующий день по лесу разнесся вой. Он начался тихо, неразличимо с гулом еловых вершин. Мы ждали этого каждую минуту, но все равно вздрогнули от неожиданности. Чаня грозно зарычал, вздыбив шерсть.
— Где-то слева, — прислушался Сэф.
— А мне кажется, позади, — возразил Денис.
Я напрягла слух и поняла, что разобрать, откуда доносятся звуки, невозможно. Вой шел как бы одновременно отовсюду. Было ли это эхо, или действительно наши враги заполонили весь лес и только ждут удобного момента, чтобы сомкнуть кольцо?
Бар быстро соскочил с коня и припал ухом к земле.
— Они позади, командир. Не дальше полукорса. Едут не спеша.
— Сколько их? — быстро спросил Денис.
— Не меньше десятка лошадей, — оторвался от земли Бар. Покачал головой. — Пожалуй, голов пятнадцать...
Мы все повернулись к командиру. За время пути, после пережитых плечом к плечу опасностей мы начинали превращаться в настоящий отряд. Не было паники и суеты, мы спокойно ждали распоряжений.
— Сколько еще до Миллальфа? — спросил Денис проводника.
— К вечеру будем, как я обещал, — ответил Тмез, тревожно озираясь.
Бар почесал голову под беретом.
— Лучше всего, командир, сейчас свернуть в лес и затаиться. А коней погнать по дороге. Так мы собьем со следа этих Пеглевых выродков.
Я впервые подумала, что традиционное лаверэльское ругательство, пожалуй, несправедливо к симпатичным Пеглевым детям...
Тмез замотал головой.
— Господа хорошие, да там же, в лесу, воды по пояс! Там не спрячешься, только утонуть можно. Надо вперед ехать. Дорога хорошая, авось успеем дотемна попасть в Миллальф.
— Да, — коротко кивнул Денис. — Вперед, господа.
Мы погнали лошадей по лесной дороге. Грязь летела
из-под копыт вместе с обрывками мха, сухой прошлогодней листвой и мелкими камешками. Я прижималась к шее Помми, пытаясь уберечь лицо от хлестких веток, и видела, как гепардовыми прыжками мчится Чаня, грязный по самое брюхо. Спустя некоторое время Денис крикнул, придержав своего коня:
— Отвязывайте мешки! Бросайте все на землю, будем уходить налегке!
Я на скаку попыталась отвязать мешок и едва не упала с лошади, отпустив поводья. Поравнявшийся со мной Сэф одним ударом ножа перерезал тесемки. Все мои наряды, дорожная косметичка и забытый на дне мешка пистолет рухнули в грязь.
— Пегль забери вас, сенс, и вашего осла! — кричал Денис. Я обернулась: Буррикот, груженный тяжелым сундуком, трусил в хвосте нашей кавалькады.
— Сенс, бросайте сундук, это приказ!
— Но друг мой, там же книги, карты!.. — растерянно возражал ученый.
Тем не менее, драгоценный сундук последовал на землю за нашими вещами.
А дорога между тем становилась все хуже, превращаясь в поросшую низким колючим кустарником болотистую просеку. Лошади в кровь обдирали ноги о колючки, путались в них хвостами, утопали в болоте, спотыкались, приходили от этого в неистовство.
Бар вдруг схватил за повод лошадь, на которой ехал Тмез.
— Так вот она, твоя хорошая дорога? Ты куда нас завел? Кто тебя нанял, Пеглев выродок?
Нехорошая улыбка мелькнула на рябом лице проводника. Его рука скользнула за пазуху, в ней появился какой-то предмет... И тут Бар неуловимо быстрым движением вскинул свой пистолет. Раздался выстрел, дорога окуталась дымом. Чаня яростно залаял, забыв о способности говорить. Тмез откинулся в седле и повис, запутавшись ногами в стременах. Лошадь, испуганно прядая ушами, потащила убитого головой по земле. Жалобно всхлипнула гармошка. Сэф, не покидая седла, поднял оружие, выпавшее из руки Тмеза.
— Мускарский, — мрачно сказал Денис. Он хотел что- то добавить, может быть, признать правоту Бара, с самого начала не поверившего проводнику, но мой слуга помешал ему.
— Поздно, командир. Они нас догоняют.
Бара трудно было узнать. Сосредоточенный человек, оказавшийся в своей стихии. Более того, способный этой стихией управлять. Губы сжаты, глаза прищурены, руки ловко перезаряжают пистолет... Разве это мой слуга с хитроватым крестьянским прищуром?
— Я, командир, пожалуй, останусь здесь, — заявил он.
Денис бросил быстрый взгляд на него, на нас.
— Слушай мою команду!
Сдерживая встревоженных коней, мы окружили его.
— Значит, так. Этот мерзавец Тмез, конечно, знал, что мы не уйдем по такой дороге от погони. Но дорога ведет в Миллальф — ей просто некуда больше вести. Мы с Баром останемся здесь и попробуем их задержать. Задача остальных — добраться до Миллальфа и привести подмогу. Все ясно? Выполнять!
Мы остолбенели от услышанного. Первой опомнилась Нолколеда.
— Я остаюсь с вами, — спокойно заявила она. — Втроем у нас будет больше шансов.
Денис кивнул.
— Хорошо. Все, времени больше нет. Поезжайте!
Я какой-то частью сознания успела понять, что происходит нечто удивительное. Может быть, самое великое чудо Лаверэля. Мы, земляне, были воспитанниками цивилизации, давно утратившей веру в духовные ценности. Мы привыкли думать о себе и не верить в бескорыстие других. Что же сейчас заставляло нас спасать принца из смешного, почти игрушечного королевства на чужой отсталой планете? Ни у кого не возникло мысли, что можно откупиться от мускаров, отдав им мальчишку. Что это? Просто стремление честно заработать свои деньги? Или Лаверэль уже незаметно совершил с нами что-то невозможное, и из глубин исторической памяти хлынули благополучно забытые понятия о воинской чести и доблести, о благородстве и нерушимости дружеских уз... Так или иначе, мы не могли ослушаться приказа.
— Вперед, — скомандовал нам Сэф.
Я бросила на Дениса отчаянный взгляд, но он не видел меня. Его лицо приняло уже знакомое мне отрешенное выражение. Воин готовился к последней битве...
И тут принц выкинул неожиданный фортель. Он стегнул плетью своего коня и помчался назад.
— Стой, идиот! — забыв об этикете, заорал Денис. В последний момент он успел схватить за поводья лошадку принца.
— Им нужен я! Незачем вам погибать из-за меня! — закричал Лесант.
И в этот миг показались мускары — молчаливые всадники на вороных конях. Все они были в одинаковых коричневых плащах с капюшонами, низко надвинутыми на глаза. Они не торопили коней, приближаясь с убийственной уверенностью, что добыча попалась в капкан.
— Назад! — велел принцу Денис, заслоняя его собой. Мальчик, бледный, но полный решимости, обнажил шпагу. Я тоже схватилась за шпагу — увы, другого оружия у меня не осталось.