- Н-да, никогда.
Как глупо и быстро все прошло! Сколько не узнал, сколько не успел, какие возможности упустил!.. Как поздно он понял, насколько интересной может быть жизнь!..
А может, это его подкосила недавняя потеря? Внезапная, и оттого еще более горькая? Его вторая жизнь, его сны, чудесные и красочные, переполненные яркими эмоциями и удивительно правдоподобными ощущениями, дающие силы и вдохновение - исчезли. Теперь, стоило ему смежить веки, и вместо ставших привычными и даже необходимыми картин чужой жизни, приходила какая-то непонятная мутная хмарь. Серая, пронизанная редкими отголосками тоски и сильного страха, приносящая порой приступы долгой, ноющей боли...
- Что же с тобой случилось, малыш?..
Откинувшись спиной на дверь, набранную из толстых сосновых плашек, Виктор вспомнил о терпеливом капитане, рискнувшим всем ради одного лишь только шанса на выздоровление. Затем мысли перескочили на его двойняшек, удивительно быстро освоившихся в доме, и наполнивших его перезвоном своих голосов и удивительно кипучей энергией. За каких-то полдня они успели до полусмерти затискать дворового кота, набрать полные карманы всякой ерунды (вроде куриных перьев или камешков затейливой формы), и подружиться с половиной местных дворняжек. Попутно обзаведясь волдырями после знакомства с зарослями крапивы вдоль забора, и едва не бултыхнуться в колодец. Вспомнил, улыбнулся, еще раз вздохнул полной грудью... И резко замер, от пронзившей его мысли. А может и ему тоже? Поставить на карту все, ради призрачной возможности продавить, пронзить, разметать ненавистную серую хмарь?.. В конце-то концов, ну что он теряет? Свои оставшиеся, весьма невеликие года? Или имущество, коим оброс? Его в могилу с собой все одно не утащишь. Так что?..
Словно бы от любопытства замер, и загустел ночной воздух. Затем утих тонкий комариный звон, и скромница-луна, покинув белое покрывало облаков, залила все вокруг своим нереальным серебряно-прозрачным светом.
- Решено.
***
Лечил Георгия старик-травник очень странно и непонятно, но одного у него было не отнять - уже после второго сеанса крайне болезненных "процедур" пациент перестал пользоваться своей тростью. После третьего посещения бани рискнул потихонечку нагнуться и разогнуться. А пятый-шестой сеансы окончательно вернули ему уже давно и прочно забытую легкость в движениях. Ощутив которую, он едва удержал предательскую влагу в глазах.
А две бутылки сорокаградусной так и не пригодились. Пожилой "экстрасекс" с повадками опытного садиста, поил его по утрам и вечерам такой отвратительно-ядреной гадостью (называя ее настойками и отварами), что голова и без всякой там водки шла кругом, а уж сознание вырубало - куда там сорокоградусной!.. Кстати, вредный старикашка и сам своей отравой не брезговал, отчего всего за две недели налился румянцем, слегка поплотнел телом, да и в резвости заметно прибавил. И все бы было хорошо, если бы...
- Погоди отец - что значит, для закрепления результата надо пройтись до одного места?
- То и значит.
- А чем тебя баня не устраивает?
Травник недовольно поглядел на воспрянувшего духом офицера, и развернуто ответил:
- Всем.
- Отец, ну объясни ты по-человечески, зачем нам с тобой куда-то тащиться пешком? Послезавтра друг на уазике приедет... Кхе-кхм!
Под тяжелым взглядом хозяина дома возражения просто перекосило в глотке, и даже последний довод не помог:
- А на кого я мелких своих оставлю?
- Лида с ними посидит. Рюкзак вон там, собран, завтра по росе выйдем, за полчаса доберемся. К вечеру... Вернешься.
Следующим утром, пытаясь не отстать от спутника-пенсионера, передвигающегося (налегке, между прочим!) по всяким там буеракам и оврагам с неприличной для своих почтенных лет сноровкой и скоростью, Георгий сам себе и ответил. Почему же нельзя было дождаться машины, и как белые люди добраться на ней до того самого "нужного места".
- Да тут не уазик, тут вертолет нужен. Что за кроты все так перекопали!
Не дождавшись ответа от спины, затянутой в выцветшую от времени и солнца брезентовую ветровку, отец-одиночка поправил соскользнувшую с плеча лямку нетяжелой торбы, попытался вспомнить, когда у него в последний раз был марш-бросок (ой давно!..) и прибавил ходу. Березовая рощица, широченное поле разнотравья, густой и дремучий ельник, небольшое лесное озерцо и питающий его крохотный ручеек...