— Что тут произошло? Признавайтесь!
— Мой любимый лорд, — всхлипнул Верт, и я внутренне сжался, — вы показали себя мудрым правителем, доверили мне такую важную должность, а я, ничтожный червь, не сумел оправдать ваших чаяний! Я достоин самой жестокой кары и прошу только об одном — позвольте кровью искупить свою вину! Разрешите мне погибнуть за ваши светлые идеалы, ибо нет мне прощения! Я жалкая, ничтожная личность! Меня мало сварить в кипящем масле!
Он падал передо мной на колени и рвал на себе волосы и одежду, обильно поливая все вокруг слезами. Рядышком Айдор договорился до того, что любит не столько эльфов, сколько одного конкретного представителя этой расы, и Тильс уже отбивался от его попыток доказать сию любовь на деле.
Сентиментальность должна была пройти сама собой через некоторое время, но не мог же я стоять и ждать! Спасло меня мое отражение. Из-за пятна высунулась его зеленоватая физиономия с выпученными глазами. Оно зажимало себе рот ладонью, и я непроизвольно сделал то же самое.
— Убери это, и я тебе все покажу! — прошипело оно. — Здесь все записано!
Но при этом оно отняло ладонь от губ и… в общем, зеркало пришлось вытирать с двух сторон. После чего еще бледный, но уже довольный жизнью мой двойник сделал широкий жест:
— Устраивайся поудобнее, милорд, и приготовься созерцать…
И я созер… созре… в общем, увидел.
Себя — властным незнакомым тоном требующего достать мне артефакт, с помощью которого можно уничтожить мир. Прадедушку, прослезившегося и непрестанно причитающего по поводу того, как вырос и возмужал его любимый правнук. Ошеломленных моих «верных слуг», к которым обратился с краткой, но емкой речью. Толпу глиноземов и костоломов, которым я тут же отдал приказ отправиться по известному адресу в Горы Отчаяния. Верта, пытавшегося их остановить…
Когда «запись» подошла к концу, я поразился установившейся вокруг тишине. Пришедшие в себя Айдор и Верт — Тильс все еще держался подальше от потомка великого героя — стояли передо мной, и выражения их лиц я не берусь описать.
— Неужели это правда? — промямлил я, глядя на них. — Я действительно отдал такое приказание?
— Ты сам все видел, — указал Айдор в сторону зеркала.
— Не может быть! Что на меня нашло?
— Это все Тьма, — с безопасного расстояния подал голос эльф. — Она все дальше и дальше проникает в мир. Настанет час, когда он целиком погрузится во мрак. И виноват в этом будет…
— Мой длинный язык, — догадался я.
— Внучек, — откуда-то материализовался прадедушка и погладил меня по голове, — как я тобой горжусь! Тебе выпала особая судьба!
Да уж! Под нацеленными на меня взглядами я почувствовал, что меня начинает бить дрожь. Я не хотел этого! Совсем не хотел! Вот теперь поди докажи, что тогда, на вечеринке в честь годовщины выпуска, я вовсе не хотел уничтожить невинных людей. Теперь мне никто не поверит, что я невиновен. Я — закоренелый преступник и злодей. И Вунья… Она имела право мне не доверять. И она навсегда для меня потеряна!
Я сидел в библиотеке, запершись изнутри на ключ, и не реагировал на попытки добраться до меня. В прямом смысле слова, забился в угол и, обхватив голову руками, предавался самоедству. Впервые в жизни я желал все забыть, но память, как назло, оставалась такой же ясной и четкой. «Темный Властелин! Повелитель Мрака… Мировое Зло… Они все были правы, пытаясь меня прикончить. Меня надо остановить. Но как? А что, если уже поздно? Что мне делать? Смириться и заняться делом или помочь им избавить мир от своего присутствия? Что теперь будет? Как я вообще покажусь на глаза им всем? Тильс был прав в отношении меня».
Мое самобичевание было прервано неожиданным образом — один из стеллажей со скрипом отъехал в сторону, послышалось чихание и шорох, и в облаке ныли, закутанный в паутину, как еще в одну мантию, передо мной предстал прадедушка. Едва выйдя из потайного хода, он принялся отряхиваться. Пыль поднялась столбом, так что спустя несколько секунд мы чихали наперегонки.
Стряхнув с себя всю паутину, пенсионер огляделся по сторонам с таким видом, словно плохо представлял себе, куда попал. Ну еще бы! Все вокруг было покрыто благодаря ему толстым слоем пыли пополам с паутиной.
— Ну кажется, я не ошибся, — вынес он вердикт. — Ты здесь!
— Дедушка, а как ты меня нашел? Здесь разве есть тайный ход?
— Что я, по-твоему, в замке первый день? — парировал прадедушка. — И что ты думаешь — я способен заблудиться? Здесь?
Памятуя, что в свое время старикан посетил больше миров, чем я прочел книг за свою жизнь, я не решился возражать.