Дружный строй воинов удивленно посмотрел на меня, затем на неестественного цвета клинок, который я держал обнаженным в своих руках, и приветственно приложили руку к сердцу. Быстро прошагав мимо воинов, я занял место возле Ласвела и бодро крикнул:
— Еще немного и мы лично покажем эльфам, что наши мечи куда острее их ушей. — Дружный смех послужил мне ответом. Он не был ни истеричным, ни обреченным. Так каждый солдат реагирует на пусть и неумелую, но отчасти жизненную шутку командира.
— А теперь о серьезном, — продолжил я, когда смех стих. — Мы все ждали этого момента. Ждали с того самого мгновения, как наказали обитающую в Тенморе инквизицию и ее марионетку — предателя Лардуса. Наша борьба, наши идеалы и ценности, вот что мы поклялись защищать, когда вступили на путь борьбы. И вот он решающий момент! Именно сегодня решится вопрос: сможем ли мы исполнить свою клятву или падем еще одной жертвой жадной до боли Единой церкви.
Солдаты смотрели на меня полным непонимания взглядом, и до меня наконец дошло, что кроме неумело подобранных слов нужны действия, жестикуляция, что-то что даст им ощущения символа приближающейся победы. Как только мой голос стих, я направился к противоположному краю стены. Туда, откуда с минуты на минуты должны были прийти эльфы.
Строй дружно расступился, пропуская меня к цели, и высоко подняв меч, я указал клинком на спешно собиравшиеся отряды врага и продолжил:
— Но нет, мы не падем и не обманем надежды тысяч людей на освобождение. Эльфам никогда не увидеть нашей крови на своих клинках! Им не сломить наши тела и не покорить души! Им не достанется наш город! Они не тронут наших детей и жен! Они не смогут побороть нас! Правильно я говорю? — Дружное «да» раздалось со всех сторон, зажигая странную негасимую искру в груди каждого человека, стоявшего на стене. Даже внутри меня что-то зашевелилось.
— Пусть мы и не всю жизнь держали оружие в своих руках, и ни один человек не способен прожить достаточно долго, чтобы помнить титанов. Но это не дает врагам никакого преимущества. Наша воля, наш напор, вот откуда мы возьмем силу, чтобы уничтожить эльфов. — Что же, теперь, когда публика разогрета, настало время объяснить им, что требуется от каждого. — Слушайте все, да враг силен и многочислен, но Тенмор — наш дом и наша земля, мы знаем его как никто другой, и мы единственные, сможет выжить на улицах. Заманим эльфов в город и перебьем их — улицы достаточно тесны, чтобы мы без труда сделали это.
— Да, — Согласился Ласвел, присоединяясь ко мне. Хоть он и проклинал меня в своих мыслях, что я фактически уничтожаю его город, пуская в него врага, но спорить не стал. Понимал, что это только разобщит наш строй, и уменьшит и без того маленькие шансы на победу.
— Держите врага как можно дольше. — Моя воодушевляющая миссия была выполнена, и теперь Ласвел принял на себя командование. — Но не смейте умирать напрасно. Наша цель спасти город, а не утопить его в своей крови.
— Как только барон Ласвел подаст знак, мы должны будем оставить стену, — добавил я, когда хозяин Тенмора смолк. Странно, что он явился воодушевлять своих людей в одиночку. С Нериэттой и Сильвией все понятно — они мои люди и ничем барону не обязаны — а где же Гаспар и Талнор? Если я все правильно понимаю, последний вообще является официальным руководителем обороны, и его присутствие в первых рядах необходимо. Пусть толку от него мало, но народу он знаком и поможет Ласвелу сплотить ряды ополчения.
Я же сейчас собираюсь найти своих людей (И Хариса с Нериэттой, пусть они и не люди) и ударить эльфам в тыл или фланг. Зависит от того, будет ли у нас возможность выбраться за стены города. Если эльфы все-таки окружили город, значит нам придется дождаться, когда они проберутся в город в достаточном количестве и ударить их с боку.
Мои ноги уже сделали первый шаг в сторону сторожевой башни, когда эльфы перешли в атаку.
Численность врага — вот что самое ужасающее в битве. Ни кровь и ни смерть не лишают надежды так, как бесчисленные легионы. Строгий ряд эльфов выходил из лесного загромождения, и за ним сразу же появлялся другой. Они наступали на нас и никого не собирались оставлять в живых.
В руках эльфы держали не предполагаемые лестницы или пилы для деревьев, а странные серебряные веревки и абордажную кошку. Вызванная таким, казалось, неумелым способом штурма улыбка в миг исчезла с моего лица, когда вслед за штурмующими появился ряд арбалетчиков.
— Пригнитесь! — Позабыв про всякие щиты крикнул я и припал к земле. Несколько солдат, что не успели среагировать и последовать моему примеру, в миг были отброшены на своих товарищей ударами нескольких арбалетных болтов. Повернувшись к Ласвелу, я сказал, — Уводи их, срочно!