Но несмотря на это, здесь хватало аристократов Красноярской губернии. Они подходили ко мне, поздравляли с предстоящей свадьбой, поминали добрым словом родителей моей невесты. Кто-то даже саму Кристи знавал лично.
И все эти люди, как один, давали понять, что ничего не имеют против рода Белозёровых, напротив, хотят дружить.
Парочка особо храбрых аристократов едва ли не прямым текстом сказали, что Богдан Стрижов был тем ещё козлом, и мол, сейчас-то жизнь наладится.
Были и гости из других губерний и даже из Москвы да Питера. Немного их было. Но со всеми я перекинулся парой слов.
У меня сложилось впечатление, что больше половины аристократов пытаются примелькаться передо мной. И все сто процентов хотят примелькаться перед ПЕВГом.
И нет, я не ревную. Наоборот, приятно осознавать, что фигура графа Белозерова становится всё более и более популярной, раз с ним хотят дружить многие аристократы. А то, что ПЕВГ организовывает для меня два торжества (мальчишник и свадьбу) — поднимает мой авторитет в глазах этих аристократов.
— Дамы и господа! Напоминаю, что вы можете приобрести любой экспонат нашей выставки и по завершении выставки вам его доставят в целости и сохранности! — с небольшой сцены произнёс царевич, обводя взглядом собравшихся. — Многие из вас уже сделали свои ставки на закрытых торгах, борясь за другие лоты. Однако же мне хочется один лот разыграть открыто. Дамы и господа! Позвольте представить вам картину «Дева Скорости». Начальная цена — миллион рублей!
Он пафосно повёл рукой, и занавес за его спиной поднялся.
— Ух ты… — выпалил Олег. — Госпожа.
На огромной картине была изображена Кристи в роковом красном платье. Сидела на капоте одной примечательной белоснежной машины.
— Моя «бэха»… — пробормотал мой красноволосый вассал — Игорь Агапов.
Я кинул на него недовольный взгляд и произнёс:
— Моя«бэха».
А затем перевёл взгляд на ПЕВГа. Этот гад улыбался мне, в духе: «ну как тебе мой подарок».
А картина и в самом деле классная!
— Пять миллионов, — твёрдо произнёс я.
— Пять сто! — выкрикнул один из местных аристо и лукаво уставился на меня.
— Пять двести!
— Пять триста!
— Шесть! — усмехнулся я.
— Шесть пятьсот!
Каждый, кто выкрикивал суммы, после этого поглядывал в мою сторону с улыбкой.
— Вот гады, — процедил Олег себе под нос. — Только что расшаркивались перед Максом, а теперь подгадить решили.
— Цыц, — цыкнул ему на ухо Батуми.
А Петя произнёс:
— Это они так помогают.
— Чем? — не понял на сей раз уже Агапов. — Цену набивают? Такая себе помощь.
— Эх, темнота… — закатил глаза Воробьёв. — Именно этим и помогают. Во-первых, делают картину более ценной в глазах всех окружающих, а значит, и в госпожи, которой господин картину преподнесёт. Во-вторых, помогают господину продемонстрировать окружающим свою решимость и платёжеспособность. Что важно для аристократа… Хотя я, как и вы всё, искренне считаю, что сила важнее.
— Да, так и есть, — закивал Олег.
— Без силы твоя платёжеспособность сыграет на руку не тебе, а другим, — поддержал его красноволосый Агапов.
А между тем я выиграл торги на сумме в девять миллионов и девятьсот тысяч. Аристократы зааплодировали мне, поздравляя с покупкой и вновь поздравляя с предстоящей свадьбой.
Теперь, когда выставка закончится, картину привезут мне домой. Надеюсь, до этого момента с ней ничего не случится?
— Максим Константинович, — подошёл ко мне статный мужчина лет шестидесяти с окладистой бородкой и лысой, похожей на яйцо головой. Верный слуга ПЕВГа по имени Вениамин. — Его Высочество желает побеседовать с вами с глазу на глаз и приглашает на крышу.
— Что ж… с радостью уважу Его Высочество, — улыбнулся я, кинув очередной взгляд на купленную мной картину.
Определённо, она будет хорошо смотреться в нашей гостиной.
Но…
Какое-то тревожное чувство кольнуло мою грудь, я пальцем поманил Батуми.
— Слушаю, командир? — тихо спросил он.
— Ты это… за порядком тут приглядывай. И за картиной моей. А то мало ли что…
Батуми удивлённо уставился на меня. А через миг его взгляд стал серьёзным, и он молча кивнул.
«Запугал ты Лысого, — хмыкнула Фая. — А он ничего так — молодец. Глупых вопросов не задаёт и уважает чуйку патриарха — значит, долго проживёт».
Глава 5
— Хоть крыша тут и невысокая, но вид открывается неплохой, скажи же? — обернувшись через плечо, спросил меня ПЕВГ. Он стоял, опираясь на перила, и смотрел вниз.
Я подошёл и встал рядом. В новом здании музея было три этажа, хотя из-за высоких потолков само здание было на уровне пяти-шестиэтажных домов. Низковато. Однако же с этой точки открывается красивый вид на новенькую набережную Енисея.
Помимо меня и ПЕВГа, на крыше находился лишь верный слуга царевича — Вениамин. Он сменил Изольду — хмурую блондинку, похожую на Мерлин Монро, которая дежурила подле принца ранее, и занял место возле двери.
Эдакий безмолвный страж.
— Да, соглашусь, — кивнул я, взяв один из двух бокалов с коктейлями. Пригубил напиток.
— Как тебе? — учтиво поинтересовался ПЕВГ.
— Манговый, безалкогольный. Нормально.
ПЕВГ несколько секунд смотрел на меня, а затем заливисто расхохотался:
— «Нормально»! Ты как дед на льдине в том старом видосе!
«Вот!!! Гляди-ка, наш человек! — тут же оживилась Фая, мысленно показав мне вышеупомянутое интернет-видео. — Знатоки мемов не могут быть плохими людьми, — наставительно проговорила дракониха. — Поверь мне, оппа. И можешь доверять братишке».
ПЕВГ с любопытством смотрел на меня, ожидая хоть какой-то реакции. Я улыбнулся и кивнул:
— Спасибо за хлопоты. Картина — бесподобна. Но… надеюсь, неожиданных поворотов в духе мальчишника в музее, на самой свадьбе не будет? Я обещал Кристине идеальную свадьбу. Потому и обратился к тебе: уж очень сильно она тебя нахваливала.
Царевич усмехнулся и хлопнул меня по плечу. Рука его была довольно лёгкой.
— Не переживай, братишка. Всё пройдёт в лучшем виде. Я не могу предать твоё доверие и твои ожидания.
Он замолчал, и взгляд его стал грустным.
— Что? — удивился я.
— Я… — ПЕВГ замолчал, тяжело вздохнул и, цокнув языком, отвернулся. В сторону он произнёс: — Я в самом деле рад, что ты жив, брат. И что мы можем вот так общаться. В нашу прошлую встречу ты казался тем ещё букой, — Певг усмехнулся.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, — пожал я плечами. — И почему зовёшь меня «братом»?
Он удивлённо уставился на меня, картинно распахнув веки. А затем засмеялся.
— Вот! Я про это, — произнёс он, отсмеявшись. — Смешно. Согласен. Но, что б ты знал, здесь нас не подслушать. Я позаботился об этом, накрыв крышу артефактным куполом.
Я никак не отреагировал на его слова — энергию артефакта я почувствовал, ещё когда мы с Вениамином только поднимались сюда.
— Ладно, — тяжело вздохнул царевич, не дождавшись от меня никакой реакции. — Попробуем ещё раз, — он решительно уставился мне в глаза и проговорил: — Максим, я в самом деле считаю, что ты лучше других подходишь на роль следующего императора. Да, ты не идеален, да, у старших братьев гораздо больший политический вес. Но ты… Ты — достоин. Ты борешься с монстрами, как и должно аристократу. Ты защищаешь свой дом и не даёшь никому другому посягнуть на то, что имеешь. Ты не дрожишь даже перед более сильными противниками, защищая своё. Я считаю, что если ты всю империю станешь считать «своей», наводить в ней порядок и защищать её от внутренних и внешних напастей — ты приведёшь империю к процветанию. А может быть… может быть, и вовсе сможешь что-то сделать с аномалиями. Как я слышал, их становится всё больше и больше с каждым днём по всему миру.