– Нам ведь не понадобится много времени, верно?
– Не понадобится, – заверил его Лайам, быстро оглядывая чердак.
“Фануил, твой выход”.
Звонница располагалась посреди чердака, там, где – еще на два этажа над кровлей – начинала вздыматься красавица башня. Ставни башенных окон были открыты, в одно из них и влетел дракончик, держа в когтях скатанный в трубку ковер. Он плавно развернулся и опустился на пол перед пораженным эдилом.
“Как ты его свернул?” – поинтересовался Лайам.
“Лапами”, – коротко ответил дракончик, и в этой реплике явно угадывалось: “А чем же еще?”
– Фамильяр Тарквина? – спросил Кессиас, указывая на Фануила. Он явно ожидал объяснений.
– Мой фамильяр, – поправил его Лайам, несколько удивленный, что в словарном запасе эдила имеется это слово.
– Так вы все-таки маг!
В голосе бравого стража порядка прорезалось ликование, но Лайам тут же его охладил.
– Нет, – поспешно сказал он. – Никакой я не маг.
Но тем дело не кончилось. Ему пришлось коротко описать, как в ночь смерти Тарквина умирающий уродец его укусил, чтобы присвоить часть души незадачливого пришельца, как они после общались, как учились смотреть глазами друг друга, – в общем, эдилу стало известно многое из того, о чем Лайаму не хотелось бы говорить, но без чего не стоило и пытаться объяснить, как был обнаружен ковер.
– Так это он его отыскал? – уточнил в конце концов Кессиас.
– Да. И я хотел рассказать вам все прямо сейчас, потому…
– Потому что мы ищем одного и того же вора, – подытожил эдил, и на губах его заиграла торжествующая улыбка. – А это значит, что звание квестора достойно ваших талантов. Теперь против Клотена мы будем работать вдвоем! И, разумеется, его одолеем. На миг Лайам словно бы онемел. Да, конечно, он собирался предложить свою помощь эдилу, но никак при том не ожидал, что тот превратит возможную услугу с его стороны в нечто само собой разумеющееся. Впрочем, он не чувствовал себя уязвленным, – скорее его поразила способность Кессиаса быстро и четко мыслить и приходить к верным выводам там, где другой человек только разводил бы руками от удивления.
– А вы точно не маг? – спросил эдил еще раз, хитро прищурясь.
– Я устал вам об этом твердить, – отозвался Лайам удрученно.
– А он? – поинтересовался Кессиас, указывая на Фануила.
– Трудно сказать. Эй, отвечай, ты, случайно, не маг?
Дракончик несколько мгновений смотрел на Лайама, полуприкрыв желтые, как у кошки, глаза.
“Мастер, ты же прекрасно знаешь, что я никакой не маг”, – сообщил он наконец.
– Нет, он утверждает, что ни в чем таком не замечен.
– Жаль, – произнес раздумчиво Кессиас. – Маг мигом бы во всем разобрался. А так нам опять придется ломать свои головы. Вы, кстати, не хотели бы перекусить? Пойдемте, я что-то проголодался.
Сунув ковер под мышку, Лайам двинулся следом за Кессиасом к лестнице. Тандел, проворно прошмыгнув мимо них, ударил колокола, надеясь порадовать горожан раз уж не точностью, так хотя бы звонкостью боя. Интересно, догнал ли этот звон Фануила, взмывшего в небо со скоростью сорвавшегося с привязи пса?
Они уселись за тот же столик все в том же заведении Хелекина. Ничто там со времени прошлого их визита не изменилось – ни вид за окном, ни пиво, ни пироги, – но аппетит в каждом прорезался волчий. Мужчины молча набросились на еду.
– Я не хочу выяснять, почему вы ринулись в свалку с пылом берсерка, – заговорил наконец Кессиас, отстраняя тарелку. – Я не буду также расспрашивать, где это вы обучились так ловко управляться с дубинкой, как и о том, почему вы не соизволили мне ничего сообщить о вашем тайном осведомителе еще тогда, когда мы гонялись за сумасшедшей девицей…
“Сумасшедшая девица” убила Тарквина, а Лайам хранил свой секрет по многим причинам. Впрочем, он и сейчас промолчал, ожидая, чем заключит свою столь цветистую тираду эдил.
– Но мне совершенно необходимо знать, – не замедлил продолжить Кессиас, – что вы разузнали насчет вашего вора. Вы ведь меня понимаете?
– Понимаю, – серьезно отозвался Лайам. – Это вполне логично.
Он поспешно принялся приводить мысли в порядок, соображая, как выйти из положения. Он не хотел, чтобы его откровения подставили гильдию под удар.
– Вы ведь вступили в контакт с местным ворьем – верно?
Лайам кивнул и хотел было заговорить, но Кессиас остановил его жестом:
– Не нужно лишних слов, они лишь мешают. Давайте я буду спрашивать, а вы отвечать. Так будет легче и нам обоим, и тем, кого вам хочется оберечь.
Лайам облегченно вздохнул, вновь поразившись, как быстро Кессиас вник в суть его затруднений.
– Так вы знаете, кто вас обокрал?
– Думаю, да, – ответил Лайам, – но я не могу найти этого человека.
– А если за дело возьмутся мои люди, это поможет?
– Увы, нет, но настоящая трудность не в этом, а в том, что он, боюсь, уже мертв.
Стараясь упоминать как можно меньше конкретных деталей и не называть имен, Лайам пересказал приятелю то, что ему удалось узнать о своем деле. Кессиас внимательно его выслушал и после непродолжительной паузы принялся размышлять вслух:
– Так, значит, эти двое – ваш вор и моряк – взяли в порту лодку, обокрали ваш дом, а затем вернулись в Саузварк, чтобы с помощью ковра забраться на крышу храма Беллоны. Моряк остался где-нибудь ждать, а вор взлетел на ковре, затем спустился уже самостоятельно к алтарю, попытался поднять сундук с сокровищами наверх, но тут совсем некстати появился Клотен.
Вор сшиб иерарха с ног и удрал, а ковер так и остался там, где он его бросил. А потом, вы говорите, моряк укокошил напарника и сбежал со своей мнимой сестрицей?
– Мне так кажется, – сказал Лайам, – но тут имеются неувязки. Прежде всего, почему он бросил ковер?
– Ну, это несложный вопрос. Вор не смог им воспользоваться, потому что ушел не через крышу.
– Возможно, но зачем ему вообще понадобился ковер? Опытный вор и так с легкостью заберется куда угодно.
– Ковер был нужен ему, чтобы забрать тяжелый сундук, – высказал предположение Кессиас, но тут же осекся. – Но как же он собирался влезть с таким грузом на крышу?
– Это тоже вопрос. Впрочем, он мог воспользоваться жезлом, лишающим веса тяжелую кладь, но тогда опять получается, что ковер вроде бы и не нужен. И зачем ему вдруг понадобилась книга заклятий? Ей может воспользоваться лишь чародей. Кстати, если на то пошло, очень сомнительно, что жезл и ковер просты в управлении. Я-то уж точно не сумел бы пустить их в ход. Но при этом все вокруг в один голос твердят, что в Саузварке сейчас нет ни единого мага.
– Я готов подтвердить, что это действительно так.
– Тогда почему мой вор не обчистил меня до нитки? Он ведь мог вынести из дому все.
– Или не брать вообще ничего, раз уж он ничего не смыслит в магических штучках. Нет, приходится предположить, что ваш вор мог управляться с украденными вещами.
– Или намеревался продать их человеку, знающему в них толк. Но мы сейчас вновь упремся в вопрос, как моему вору удалось преодолеть охранное заклинание, наложенное Тарквином. Фануил говорит, что оно по-прежнему действует…
Это был удивительный разговор, и мозг Лайама работал сразу в трех направлениях. С одной стороны, его занимала головоломка, части которой упорно не желали сходиться в единое целое. С другой стороны, он внимательно следил за своей речью, избегая всяческих упоминаний о гильдии. А еще Лайам пытался понять, чего можно ждать от Кессиаса. Его поражало, с какой легкостью тот вникал в новые для себя обстоятельства.
В конце концов, потратив на поиски единственно правильной версии около получаса, они сошлись на том, что дальнейшее обсуждение пока что следует прекратить.
– Нам нужно выбраться на твердую почву, Кессиас. Мы ходим по кругу.
– Это верно. Но где она – эта почва? И в какой стороне? Вокруг сплошная трясина. Меня, например, ждут иерархи. Может, начнем с них?
– Ладно, – покладисто согласился Лайам, но внутренне состроил гримасу. Ему совершенно не улыбалось встречаться со жрецами, и он пустил еще один шар, – Впрочем, у нас ведь имеется и другая зацепка: женщина и моряк. Думаю, мы можем с уверенностью предположить, что они покинули Саузварк.