•II•
Ивана Михайловича Головина[13] государь весьма — любил и жаловал и послал его в Венецию, чтоб он там научился кораблестроению и узнал конструкцию галер, равно и итальянскому языку. Головин жил там четыре года. По возвращении оттуда монарх, желая знать, чему он выучился, взял его с собой в адмиралтейство, повел на корабельное строение и в мастерские и, показывая, расспрашивал обо всем; но ответы показали, что Головин ничего не знает. Наконец, Петр Великий спросил: «Выучился ли хотя по-италиански?» Головин признался, что очень мало и сего. «Ну так что ж ты делал?» — спросил его государь. «Всемилостивейший государь, — отвечал ему Головин, — я курил табак, пил вино, веселился и учился играть на басу и редко выходил с двора». Как вспыльчив государь ни был, однако чистосердечным и откровенным признанием был так доволен, что леность его ознаменовал только титлом «Князь баса» и велел нарисовать его на картине с курительною трубкою, сидящего за столом, веселящегося и окруженного подле музыкальными инструментами, а математические и прочие инструменты брошенными вдали в знак того, что науки ему не понравились и что выучился он только играть на басу. Сию картину видел я сам у государя, и которою его величество любовался. При всем том Головин находился в службе при адмиралтействе в чине генерал-майора. Петр Великий любил его за прямодушие, за верность и за природные таланты. В беседах, где бывал государь, бывал и Головин, то между ближними своими называл его в шутках ученым человеком и знатоком корабельного искусства или Басом.
Попытки перевоспитать дворянство
Всего труднее, казалось, было уничтожить мечту дворянства о преимуществах его рождения и тот предрассудок, что позорно находиться под начальством человека низшего происхождения. Он (Петр) выдумал для того следующий способ: составил отряд в 50 человек из молодых дворян, которые воспитывались, по старинному обычаю, вместе с ним, и называл их потешными (Spielgesellen). Он велел их одеть и упражнять в военном деле по европейскому образцу и при том объявил, что сам он не имеет никакого преимущества пред другими, а, подобно своим товарищам с ружья, даже с барабана, и будет выслуживаться постепенно: для такой цели он в этом случае слагал самодержавную власть в руки князя Ромодановского[14], который должен был повышать его в чины наравне с другими солдатами, по его заслугам и без малейшего потворства. Так, пока жив был вышеупомянутый князь, именно до 1718 года, Петр разыгрывал такую комедию, что получил от него повышение в генералы и адмиралы, которые должности ему угодно было возложить на себя. Это объявление имело то действие, что дворяне из самых знатных фамилий, хотя и не покидая предрассудка о достоинстве своего происхождения, сохранив его даже до настоящего дня, однако ж оставались с ним на службе и стыдились заявлять такие притязания, которые могли показать, будто бы они думают быть лучше их государя. Оттого-то впоследствии никто больше и не отваживался говорить о преимуществах своего рождения, если дело шло о начальственных должностях; когда же кто-нибудь до такой степени забывался, старик Ромодановский, человек правдивый, но неумолимый, которого царь Петр сделал верховным уголовным судьей, умел находить средства для наказания такого ослушания под другими предлогами.
После того, как эти затруднения уладились, и дети знатнейших дворян привыкли служить простыми солдатами в полках, размножившихся из так называемых потешных, и в этом качестве давать себя наказывать, Петр I не считал уже больше за нужное ласкать свое дворянство: доведя его до того, что оно не могло пошевелиться, он отнял у всех дворян, от высшего до низшего, и самую малейшую тень их старых преимуществ и отменил старинный образец, по которому в законах и указах упоминалось о согласии бояр и который его предки все же постоянно считали полезным сохранять, хотя и очень тоже урезали иные уже дворянские преимущества. Затем он не скрывал дальше своих мыслей о преобразованиях, обходился с иностранцами с особенной приязнью, без различия их звания и нрава, но зато не упускал и никакого случая к язвительной насмешке над своим народом, его нравами и обычаями; если же старые бояре хотели отклонить его от того, он поступал с ними самым позорным и обидным образом, да и всегда его любимцы поднимали их на смех, как дураков.
13
Иван Михайлович Головин (1672–1737) — русский адмирал. Вместе с Петром I изучал морское дело в Амстердаме, затем был послан в Венецию для обучения строительству галер. В 1714–1715 гг. во время Северной войны (1700–1721) командовал отдельным морским отрядом. В 1722 г. сопровождал царя в Персидском походе. В 1732 г. императрица Анна Иоанновна — произвела И. М. Головина в полные адмиралы и назначила начальником галерного флота.
14
Федор Ю́рьевич Ромодановский (ок. 1640–1717) — князь, русский государственный деятель. В 1686–1717 гг. глава Преображенского приказа розыскных дел, кроме того, руководил Сибирским и Аптекарским приказами. Первым в России формально получил высший чин, стоявший вне системы офицерских чинов, — генералиссимус.