Камилла удовлетворенно улыбалась, подведя итог своему объяснению, а темно-серые глаза внимательно изучали ее довольное лицо. Однако Росс вроде бы ждал продолжения.
— И это все? — наконец спросил он.
— А чего еще надо?! Эрик добрый и порядочный человек. Он будет мне отличным мужем!
Росс задумчиво прищурился, потом очень медленно покачал головой.
— А ведь вы, кажется, на полном серьезе верите во всю эту чепуху, которую только что наговорили мне.
— Чепуху?
— Чепуху, — повторил он. Потом повернулся к морю и нетерпеливым и словно отметающим услышанное жестом бросил за борт корочки булки. Раньше, чем они долетели до моря, из ниоткуда появились морские чайки, одна на лету схватила клювом кусок и с триумфом взмыла в небо под неодобрительное ворчание своих компаньонок. Росс проводил ее взглядом. — Мусорщики моря, — проговорил он. — Они подбирают все съедобное.
Камилла смотрела на высокомерный профиль — прямой нос, квадратный волевой подбородок — и чувствовала, как закипает в ней раздражение. В данный момент ее вовсе не интересовал урок морской зоологии.
— Не угодно ли вам объяснить, что вы имели в виду под чепухой? — натянутым, звенящим голосом спросила она.
— Ерунду. Глупости. Пустую болтовню. — Он вскинул темную бровь и взглянул на нее. — Все эти ваши резоны — чепуха, вы возводите свой брак на песке. — И затем, раньше, чем она успела перебить его, продолжил: — Мир полон добрых и порядочных людей, которые разделяют наши мнения и наши вкусы в музыке. Но, черт возьми, это вовсе не значит, что мы должны жениться на них или выходить за них замуж!
Камилла заморгала, моментально подавленная очевидной логикой его слов. Затем вся напряглась от неловкости, потому что он неожиданно подвинулся на скамейке ближе к ней.
— Брак требует большего, чем то, о чем вы говорили, — настойчиво заявил он. — Я бы сказал — невообразимо большего. — В его глазах засверкали искры волнения, заставшие ее врасплох. Росс схватил Камиллу за руку. — Что происходит с вами, когда он вот так близко? Чувствуете ли вы, что душа ваша готова разорваться?
Камилла невольно отпрянула от неожиданного прикосновения, огнем жегшего ее, и с негодованием встретила его взгляд.
— И что, по-вашему, это должно обозначать? — защищаясь, парировала она. Если бы Росс спросил, вызывает ли Эрик в ней грубый сексуальный отклик, то Камилла без тени сомнения ответила бы «нет». Но это, вероятно, потому, рассуждала она, что Эрик с уважением относится к ее принципам, чего Росс Макеоун не способен понять! Она посмотрела на Росса осуждающе. — Это вы сейчас наговорили чепухи! Вы можете как угодно высмеивать меня, но я все равно буду утверждать, что общие взгляды очень важны для людей, которые собираются вместе прожить жизнь. Как можно надеяться хоть на какую-то гармонию, если у вас нет согласия в важнейших вопросах?
— О, не беспокойтесь, я тоже за гармонию. — Его улыбка была вопиюще дисгармоничной, когда он наконец отпустил ее руку, откинулся назад и наблюдал за ней из-под длинных ресниц. — Но я не думаю, что два человека могут ее достигнуть, основываясь на том поверхностном сходстве, о котором вы говорили. Разве имеет реальное значение в жизни, если один любит Стравинского, а другой предпочитает Брюса Спрингстина? Или если для одного самая большая радость поиграть в футбол, а для другого — остаться дома и порисовать? Отношения должны быть достаточно прочными, чтобы преодолеть такие различия.
— Может быть, — нехотя согласилась она. Неотразимость его доводов вызывала в ней досадное чувство неуверенности. И она решила переменить тему, заговорив о нем: — Раз вы такой специалист, скажите мне, как создаются идеальные отношения?
Улыбнувшись, Росс провел пальцами по волосам.
— Я совсем не специалист. Боюсь, идеал — это что-то ускользающее от меня. — Он помрачнел и смотрел прямо на Камиллу. — Но когда я найду его, тотчас узнаю, в этом нет сомнения. Даже если наши вкусы будут не сходными.
Он будто помешался на этом пункте.
— И каков же ваш идеал? — язвительно спросила Камилла.
Он пожал широкими плечами, чуть отвернулся и уставился вдаль.
— Трудно объяснить. Но я тотчас догадаюсь, когда встречу свою девушку. Возможно, даже если ничего не буду знать о ней. То, что я увижу в ее глазах, будет для меня достаточно. Возникнет связь, инстинктивное понимание, которое очень далеко от всех человеческих расчетов. И когда мы коснемся друг друга или даже не коснемся, я буду чувствовать, что она часть моей души.