— Маша, нет у него некого, — вздохнул я и поспешно добавил: — Кроме тебя, конечно. Фая просто так разговаривает. Похоже, ей сложно запоминать людские имена. А девушек вокруг меня она вообще по номерам называет.
«Не просто девушек, а его самок», — пояснила зверюга.
Я закатил глаза и развил мысль для своих друзей:
«Говорит 'самка номер один», или «номер два» или «три».
— Понятно, — мило улыбнулась Маша и протянула руку к драконихе. Та охотно переползла к ней, и девушка начала гладить мою огненную машину для убийств.
— И кто эти трое, Макс? — Олег от греха подальше решил развить новую тему, пока вновь не вернулись к нему. — Лиза и Света?
Я хмыкнул и кивнул.
— А третья? — не унимался Змей.
— Должно быть, госпожа Кристина, о которой говорили ребята в гаражах? — предположила Маша.
«Угу, она, — урча отозвалась дракониха. — она „самка номер три“. Она лучшая. Она молоко мне даёт. А самка номер четыре самая отвратительная».
— Стоп! — опешил я. — Какая к чёрту номер четыре?
«Как какая? Эта огненная швабра! Фу на неё. Я тут самая огненная, самая пушистая, самая красивая и самая лисица».
Я в очередной раз закатил глаза. Богатое воображение у Фаи, раз уже вдову Пожарскую мне сватает.
Хотя…
Так стоп, сейчас не об этом речь.
За оставшуюся часть пути я успел ввести ребят в курс дела, рассказав всё, что мне известно о Хорькиных и о том, как эти гады раз за разом пытаются меня убить.
Олег с Машей были напряжены. Да чего уж, они тоже были в гневе. Хорькины ведь и их тоже пытались убить, когда обрушили на нас здание после того, как мы зачистили аномалию.
— Это что же, они меня использовали, чтобы выманить тебя в свою аномалию? — проанализировав услышанное, выпалила Маша.
— Твар-р-ри, — сжав кулаки, прорычал Олег.
В общем, излишним человеколюбием по отношению к врагам рода Белозеровых мои друзья и вассалы уж точно страдать не собирались.
Когда машина остановилась в указанном мной месте, Олег тут же вскочил на ноги.
— Куда ты? — усмехнулся я, поудобнее расположившись на сиденье.
— В смысле? — не понял Змей. — Врагов рвать.
— Похвальное желанье, но сегодня вы на подхвате. Да и я пока с вами посижу. Единственное, Маша, накачай, пожалуйста, Фаю чарами до отвала.
— Ты хочешь отправить эту милашку одну? — опешила девушка.
«Эй! Первая самка, младшего самца! Я не только милая, но и смертоносная!»
— Будьте уверены, Фая справится, — во все тридцать два зуба, улыбнулся я.
И про себя добавил:
«К тому же она будет не одна».
Несколько минут спустя. Завод лакокрасочных изделий графского рода Хорькиных.
Гвардейцы рода Хорькиных, патрулировали территорию завода. Эти люди были напряжены. В воздухе пахло войной. Изначально, сюда прислали семьдесят человек. Но практически сразу три десятка бойцов были отозваны обратно.
На военной базе графского рода явно что-то происходило. Но командир запретил связываться с базой. Он точно был в курсе происходящего. Но не спешил делиться с остальными.
Оттого гвардейцы нервничали ещё сильнее.
— Сосредоточьтесь на своей миссии! — громко велел им командир. — Мы должны быть готовы отстоять этот завод, если потребуется! Благополучие рода во многом зависит от него!
Молодой гвардеец Марат Зарюхин, вспоминая слова командира лишь тяжело вздыхал. Но при этом был готов любой ценой исполнить свой долг. Как и пятеро его товарищей, из его группы.
— Не ссы, Маратка! — хлопнул его по плечу опытный гвардеец из другого отряда Богдан Трубник. — Надерём жопы всем, кто посмеет сунуть сюда свой нос!
— Ага, — кивнул Марат оглядываясь.
— Что, всё-таки ссышь? — продолжал хохотать Богдан. — Ну ничего, дружище. Если помрёшь, я позабочусь о твоей сестричке. Согрею её своим теплом, грустить не оставлю!
Богдан и его прихлебалы громко заржали, а Марат лишь поморщился. Не любил он эту заносчивую шайку. Целое отделение — десяток бойцов, и все отморозки. Будто специально в одну группку самых козлов собрали.
— Эй! Ты чё охренел⁈ — внезапно взревел Богдан и злобно уставился на Марата.
— В смысле? — не понял молодой гвардеец.
— Что, кишка не тонка, камнями швыряться⁈ — прорычал Богдан.
Только сейчас Марат увидел на его шлеме небольшую вмятину, которой раньше точно не было.
«Это ж чем его так приложили?» — опешил Марат. Шлем на голове Богдана был пусть и дешёвым, но артефактным. Гвардейцы несли боевую службу во всеоружии, готовые к бою в любой момент.