*С ума тоже можно сходить вместе.*
Во-первых, я почувствовал, что очень хорошо выспался. Во-вторых, понял, что вокруг еще темно, а значит, ночь еще в свих правах, и придется заставлять себя уснуть еще раз. В-третьих, в комнате оказалось довольно прохладно, и поэтому захотелось получше укрыться тяжелым теплым одеялом. В четвертых…
"В-четвертых" оказалось довольно неприятным открытием: моим одеялом была Лета. Полностью одетая, даже в плаще.
Я толкнул ее. Она резко подняла голову и, оказавшись со мной нос к носу, быстро заморгала глазами:
– Ч-что?
– Почему ты на мне лежишь? – шепотом спросил я.
– Ч-што?
– Лежишь ты почему на мне? – повторил я чуть громче.
– А-а… – она подслеповато огляделась,– А где мы?
– Лета! Слезь с меня!
– А?.. Сейчас…
Сестра скатилась в сторону, наконец-то избавив меня от своего веса. Я с наслаждением глубоко вдохнул, но тут же поперхнулся от ее весьма громкого «Ой!».
– Что? – испуганно вскинулся я и понял, что абсолютно ничего не вижу. Даже силуэтов. И тишина.
– Лета? – мой голос трусовато дрогнул. Мгновенно устыдившись, я кашлянул, и стараясь погасить вспышку внезапного страха, с преувеличенной деловитостью спросил:
– Что там?
– Край, – в ее голосе звучало недоумение, которое тут же передалось мне.
– Край чего?
– Того, на чем мы лежим, – последовал довольно закономерный ответ, – не видно ничего, но сейчас попробую на ощупь "осмотреть".
Идея пришлась мне по вкусу и какое-то время мы исследовали наше ложе, пугая друг друга случайными прикосновениями.
– И все же где мы? – повторила свой вопрос сестрица, усаживаясь на краю нашего лежбища.
– Понятия не имею, – ответил я, пристраиваясь рядом – Ты вообще что помнишь?
– Ну, твой дружок Монстр завыл, а его придурошный дед хватил тебя палкой по голове… Кстати, как ты?
– На удивление нормально,– без какого-либо показушничества ответил я,– ничего не болит.
– Ну, хоть в этом повезло… – почти бодрым тоном отметила Лета, – Так вот, я постаралась отнять у старого садиста посох, а потом ты меня разбудил…
– Хм… Я помню примерно то же самое. Наверно это тоже неплохо… Интересно сколько сейчас времени?
На Летиной руке вспыхнул слабый огонечек.
– Без четверти пять, – сказала она.
– Утра или вечера?
– Вечера… шестнадцать сорок шесть, если совсем точно… Прелесть электронных часов, что даже в темноте знаешь день сейчас или ночь… Только почему же так темно?
– Здесь окон нет. Иначе мы б хоть что видели…
– Точно! – воскликнула старшАя,– тут же все окна заколочены!
– Нет,– прервал я ее восторг.
– Что "нет"?– не поняла сестра,– Не заколочены?
– Окон нет. Иначе мы видели бы, как свет пробивается в мелкие щели. Здесь абсолютная тьма,– поделился я выводом и пояснил, – в книжке одной писали.
– Хорошая книжка.
– Да так себе.
Мы немного помолчали.
– Значит, окон нет,– заговорила Лета,– да и зябко как-то. Похоже на подвал. Как думаешь?
– Похоже,– согласился я,– надеюсь, из него выход есть. Вот только как мы его в темноте искать будем?
– Ой, а где моя сумка, – спохватилась старшАя, – а у меня ж там ключи с брелоком-фонариком…
– Может, упала?
Суетливо натыкаясь друг на друга, мы спустились на пол и принялись обползывать окрестности "кровати". Поиски оказались удачными, и после полминутного копания слабенький мерцающий лучик выглянул из Летиных рук, высветив оскаленную пасть и два сверкающих над ней глаза.
– Аи-и-и! – взвизгнула сестрица, мгновенно взлетая на "кровать", – Анджи сюда! Быстрее!
Но я не успел. Зверюга уже прыгнула… и обратилась весьма узнаваемой тварюжкой.
– Гыкуку? – оторопело спросил я ее. Псинка утвердительно облизнулась.
– Гыку? – следом за мной повторила Лета. Псинка облизнулась еще раз и, я готов был поспорить на что угодно, нагло усмехнулась.
И тут из темноты прозвучал очень знакомый старческий голос.
– Получилось? – спросил он.
Мы с Летой переглянулись.
– Анджи, – произнесла старшАя с очень недоброй интонацией, – у тебя там ничего нет под рукой? Желательно потяжелее. А то тут одному типу по крыше настучать надо.
Словно ответ на ее вопрос, что-то, задетое моей ногой, откатилось прочь с характерным деревянным звуком. Присев, я стал обшаривать окрестности.