А у меня язык прямо зачесался съязвить на тему близко любовных отношений. Вот только появляющиеся в голове комментарии "проезжались" чересчур глубоко либо по лучшему другу, либо по сестре. Пришлось выбрать почти нейтральный вариант.
– Ну, не буду вам мешать, – сказал я, – милуйтесь, – и поспешил за Юрием Рафаиловичем.
*Знакомство с экспозицией.*
Страхолюд, можно сказать, торжественно шествовал вдоль стены, освещая фонариком выставочные стенды экспозиции. В луче мелькали картины, фотографии тексты, схемы. Наконец он остановился перед прозрачным кубом, внутри которого лежало некое подобие тернового венца.
– Вот, – в его голосе прозвучала неподдельная гордость и самодовольство, – я так и знал, что мне не показалось. Берите. Это ваше по праву!
– Что это? – оставаясь чуть сзади, настороженно поинтересовался я, – Орудие пыток?
– Это корона Мастер-Эльфа! – упрекнул абориген, словно я не узнал хорошо знакомую мне вещь, – Посветите мне, я постараюсь ее для вас достать.
– Но зачем она мне? – искренне удивился я, автоматически выполняя его просьбу, – тщеславие тешить?
– Вы не понимаете, – ответил тот, подцепляя ногтем крышку, – для других вы в ней будете выглядеть настоящим Мастер-Эльфом…
– Не хочу я никем выглядеть, – не очень убедительно сказал я, завороженно глядя как с легким треском поддаются пластиковые запоры, давая доступ к экспонату.
– А она вам поможет, если верить записям, лучше овладеть собственными возможностями, – выдал соблазнительный аргумент старик, отсоединяя корону от подставки, – научитесь ходить между мирами без битья головы и вернетесь домой.
И Юрий Рафаилович протянул мне шипастую эльфийскую корону.
Я не устоял. С другой стороны, кто бы устоял, если ему вовсю талдычили, что он чуть ли не бог, а потом еще протянули ключи от его божественной силы? Во мне, правда, грызся червячок сомнений, но сказка была так близко… И потом, ну, не почувствую ничего, извинюсь, сниму… А пока… В конце концов, многие знали, что король из них не выйдет, однако хватались за рукоять Эскалибура, пытаясь вытащить его из камня…
Взяв предполагаемую тиару, я осторожно короновал себя.
– Да не так! – почти гневно возмутился палач с дипломом и с силой нахлобучил мне терновый венец по самые уши. Тысячи игл моментально впились в мой скальп, взорвав болью мозг.
– А-а! Скотина! Убью! – заорал я, пытаясь сдернуть с головы адский обруч. Но он как-то резко воспротивился. Словно сжался. Или голова разбухла.
– Что случилось? – донесся Летин обеспокоенный вопрос.
– Вам надо немножко потерпеть, – увещевал меня садист, отдирая мои руки от "вгрызающейся" в голову короны, – она еще не узнала вас… Очень многие посчитали бы честью… И прекратите пинаться!
– Да я тебя, не только пин-ну, Я тебя вообще прибью! Живодер чертов! Отпусти мою голову!
– Да что у вас происходит? – рявкнул Макс, и тут же Лета не менее зычно:
– Не вставай!
Их дальнейший менее громкий обмен любезностями ушел куда-то на второй (а может, и десятый) план, поскольку я вспомнил о дубинке, которую положил на стенд, прежде чем напялить на себя эту шапку из ежика. Вот только старикан, заметив мои действия, легко ушел от удара, а потом просто вышиб ее. Дубинка, искрящей молнией взлетев вверх, стукнулась во что-то укрепленное на стене. Искр сразу стало на много больше. А потом пошел дождь…
– Да какого черта? – взревел Макс.
– Что?.. – прибежавшая Лета вместе с обалдевшими нами посмотрела на стену и договорила, – … случилось?
– Пуык-пуык-пуык, – ответила ей сигнализация.
Не говоря ни слова, Юрий Рафаилович вскарабкался на стенд. Оказавшись на одном уровне с искрящейся коробочкой, он стукнул по ней своим фонариком. Раздался треск, и ничего не изменилось, если не считать, что старик дернулся, словно принял на себя пару десятков вольт. Жалеть его я не собирался, а сделал еще пару попыток содрать корону с головы. Но проклятый обруч словно прирос. Хорошо хоть боль стала существенней меньше.