Но вот, будучи как-то вызванным в Москву в Министерство среднего образования на совещание директоров школ СССР, теперь уже Федор Карлович, решил позвонить своему давнему другу.
Юра обрадовался, и беседа у них получилась долгая и трогательная. Юра сообщил, что они с Юлей поженились ещё на пятом курсе института. Во время защиты диплома у Юли начались схватки, родился мальчик. Его назвали Степан. Юра звал зайти в гости, но Федя через час улетал во Владивосток. И это было правдой.
-Как-нибудь в следующий раз обязательно зайду, - пообещал Федя. -Да, кстати. Я теперь часто летаю на самолетах из Владивостока в Москву и обратно. И я проверил. Время полета примерно одинаковое. Так что, похоже, Земля не вертится.
-Я так и думал! - воскликнул Юра.
И приятели долго смеялись.
ГЛАВА 3
70-ые годы складывались для Юры удачно и в отношении карьеры, и в семейной жизни. После окончания института Юра по распределению попал в конструкторское бюро. Юля, просидев дома с сыном год, пошла работать в НИИ младшим научным сотрудником. Родители Юры к тому времени уже вышли на пенсию и с удовольствием возились с маленьким Стёпкой.
Юра ещё в студенческие годы активно занимался общественной работой по комсомольской линии. Его хорошо знали в горкоме ВЛКСМ. Очень скоро Юру избрали секретарем комсомольской организации конструкторского бюро. Через год специально под Юру из горкома пришла анкета на кандидата в члены КПСС. Ещё через год Юру приняли в члены КПСС.
Отработав после окончания института положенные три года, Юра перешёл в горком комсомола на должность инструктора в отдел агитации и пропаганды. На новой работе Юра проявил себя с наилучшей стороны и довольно быстро вырос до заместителя начальника отдела.
И расти бы ему на том горкомовском комсомольском огороде дальше, но подвернулось предложение перейти на работу в Моссовет. Тем более, вырос ведь Юра из комсомольского возраста. И он согласился. Вот там -то, в Моссовете Юру и застала перестройка.
Опытные работники Моссовета, теперешние коллеги Юры, поговаривали о скором введении талонов на еду. По всему чувствовалось приближение голода.
-Каков твой дружок! - воскликнула Юля, размахивая письмом. -Иммигрировал в США! Никому ничего не рассказывал, всё шито-крыто. Ведь Федька приезжал к нам полгода назад. Весь вечер болтали. И ни словом не обмолвился! Жук!
-Может он тогда ещё не думал об иммиграции, - предположил Юра.
-Ну да, вот так сразу, вступило в голову, взял и уехал. Документы месяцами оформляют, -возразила Юля. - Может он для этого и приезжал в Москву. Рассольник будешь?
-Нет. Я на работе поел, - ответил Юра. -И в каком городе он там живет?
-В Нью-Йорке, - сказала Юля. -Женат на богатой вдове. Да что я тебе буду пересказывать. Сам читай. Я бы никогда из родной страны не уехала. Где родился, там и пригодился. Хотя, что с него взять? Одно слово, немец. Фердинанд Карлович Мах.
И тут Юру осенило.
-Да это розыгрыш. Ты что, Федьку не знаешь? - рассмеялся Юра, разглядывая письмо. -Хотя, навряд ли. Штампы, кажется, настоящие. Есть обратный адрес. Надо бы написать ответ.
-Напиши-напиши, - сказала Юля. - Я тебе передачки в тюрьму носить не буду. Сейчас не понятно в какую сторону качнётся политический маятник. Этот Горбачев такое говорит! Такое творит! По-моему, его скоро скинут. Если его не остановят, он развалит СССР. Ты посмотри, в Нагорном Карабахе начались боевые действия. Стреляют, взрывают, убивают! Если на Кавказе начнётся настоящая война, то это надолго. Горбачёву надо было бы поторопиться и замирить враждующих, пока не разгорелось, а он ничего не предпринимает. Это во-первых. Во-вторых,. Разрешили кооперативам обналичивать безналичные деньги государственных предприятий. Производство не растёт, объём импорта товаров не растет, зато денежная масса в стране увеличивается. Это же верный путь к инфляции. Денег много, а товаров нет. И в-третьих. Горбачёв перессорил между собой всю интеллигенцию. Раньше наша интеллигенция была сплочённой, монолитной и представляла для власти реальную угрозу.
Тут Юля замолчала и пристально посмотрела на Юру.
-Слушай, если бы не твои усы и бородка! -Юля прищурила глаз. - Ну, ты прямо вылитый Горбачев. Ещё бы это пятно на лоб - и не отличить. И комплекцией похож. Может тебе пойти устроиться к нему в дублёры? Или как они там называются у политических деятелей? Двойники?
-Я уже и сам это заметил. Поэтому и отрастил усы с бородой, - сказал Юра.
Тут он соврал. Сходство с генсеком заметила бабушка Таня ещё год назад.
-Чувствую приближение оттепели, политического послабления, - говорила бабушка. -Такое в этой стране иногда случается. Смотри, не упусти момент. Как только железная дверь приоткроется, успей прошмыгнуть на Запад. Может, и Славика в Америке найдёшь. Привет ему от меня передашь. Я уж не доживу, но верю, границы откроются. Так что, не упусти своего шанса. В этой стране никогда жизнь не наладится. И знаешь почему? Потому что народ привык жить по-скотски. Даже если ему создадут человеческие условия, всё равно сам всё испоганит, испахабит и превратит снова в хлев. А сейчас тебе надо бы усики отрастить и бородёнку отпустить. Больно похож ты на этого, теперешнего, на Горбачева. Опасное сходство. Лучше, чтобы его скрыть.
Юра пошел в свою комнату, сел за письменный стол, извлёк из конверта письмо, развернул сложенный вдвое лист и сразу узнал характерный Федин почерк. Вот что он писал.
"Привет, Юра!
Пишу тебе из Нью-Йорка. Не ожидал такого от меня? Я и сам ещё не полностью осознал. Мы переписывались с этой американкой два года. Она самостоятельно изучает русский язык. Наша страна сейчас в центре мирового внимания. Учить русский у них модно. По России мчится тройка: Мишка, Райка, Перестройка. Вообщем, приезжала эта американка сюда ко мне во Владивосток в гости. Мы сразу сошлись духовно и всем остальным, что ниже. Я эмигрировал. Всё! Мосты сожжены. Приезжать, наверное, буду, но только по делам. У Мелании тут в Америке крупный бизнес (какой точно, я ещё не разобрался), но понял, что бизнес связан с едой. А у вас, насколько я понимаю, грядёт голод. Так что, может, скоро увидимся - привезу гуманитарную помощь в осажденную коммунистами страну. Как можно так издеваться над своим же народом! Здесь в США всё налажено! Все при деле, всё в наличии. А у вас... Тьфу! Хочу поскорее забыть эту скотскую советскую жизнь. Ты представь, мне даже нечем было накормить Меланию, когда она приезжала ко мне во Владивосток в гости. Магазины пустые. Так, собрал по знакомым. У кого ломтик колбаски, у кого кусочек сыра. Бедность! Искусственно созданные бедность и голод. Жалею я Вас. Хотя, ты, наверное, нормально жуёшь. Молодец. Пристроился к моссоветовской кормушке. Ладно. Пока. Нет времени. Полно дел. В Америке бездельников не любят. Пиши. Твой друг Фердинанд Мах.
P.S. Кстати, тоже плюс. Наконец, могу называться своим настоящим именем."
-Да. Всё оказалось правдой. Почему же он мне ничего не говорил? Боялся, что донесу на него в органы? - размышлял Юра и даже обиделся на Федю за то, что тот был такого низкого о нем мнения.
Но обижался Юра недолго. 7-го июля 1988 года ведущий мировой аукционный дом Соттбис собрался провести в перестроечной Москве первый международный аукцион картин художников русского и современного советского авангарда. Юру включили в совместную международную комиссию по организации этого беспрецедентного мероприятия. Юре предстояло вместе с искусствоведами из Соттбис пройтись по мастерским художников и отобрать картины для участия в аукционе.
Юра поспешил рассказать о предстоящей работе бабушке Тане. В то время она лежала в больнице. Здоровье бабушки резко ухудшилось, когда полгода назад умер её третий муж, Илья Ефимович Крапивин. Они успели обвенчаться.