В зале ненадолго повисла тишина.
-Единогласно при одном воздержавшемся, - объявил председатель собрания.
-Я не воздерживался. Я - против, - снова выкрикнул Юра.
-И я против, - раздался из задних рядов голос Юли.
-Мы тоже против! - загалдели ребята, стоящие в проходе и в дверях. Им не хватило посадочных мест в зале.
Председатель собрания нагнулся к тучному мужчине из президиума и тот ему что-то шепнул.
-Есть предложение вынести Кунину и Маху по строгому выговору с занесением в учётную карточку. Голосуем, - объявил председатель. - Единогласно. Собрание считаю закрытым.
На следующий день Юру, Юлю и ещё нескольких студентов вызвали в деканат.
-Здравствуйте, товарищи комсомольцы, - обратился к ним тот самый тучный мужчина, который на вчерашнем собрании сидел в президиуме. - Я декан факультета, Самохвалов Константин Ильич. Мне понравилось, как вы вчера защищали своего товарища. Понравилось. Очень понравилось,-повторил он и мрачно взглянул на студентов. -Но наклонности у вашего товарища нездоровые. Я предлагаю вам взять его на поруки. Следить за ним, чтоб он впредь не оступился. Иначе, ещё один такой подвиг и вылетит из института как миленький. Пойдёт прямиком в казармы! Поэтому я предлагаю вам взять над ним шефство. Ознакомьтесь и подпишите.
Это была служебная записка декана на имя ректора института. Не вникая в детали, студенты поставили свои подписи. На этом встреча закончилась.
Ребята, разумеется, и не собирались следить за Федей. Да и не надо было. Он вёл себя тихо, дисциплинировано посещал лекции и другие занятия и был благодарен друзьям за поддержку.
В следующий раз все эти Федины защитники встретились в бухгалтерии в конце сентября, когда студентам выдавали первую стипендию. Ни Юры, ни Юли, ни тех семерых, что вступились за Федю, в списках на получение стипендии не значилось. Не было в списках и самого Феди.
Из бухгалтерии ребят отправили в деканат.
-Так вы же сами подписали документ, - удивился декан и извлек из папки лист бумаги. Это была та самая служебная записка. - Ваши подписи?
-Подписи наши, но причем здесь стипендия? - возмутилась Юля. - Я вообще на другом факультете учусь.
-В результате безалаберности ваших товарищей, за которых вы официально поручились, из институтского гардероба во время их дежурства пропало семь курток и четыре демисезонных пальто, - напомнил декан. - Кроме того пять курток и одно пальто были отданы в химчистку. С вас удержано в качестве материальной компенсации пострадавшим согласно подписанному вами документу.
И декан снова показал оторопевшим студентам подписанную ими служебную записку.
-На какой срок нас лишают стипендии? - спросила Юля.
-Зависит от того, как будете себя вести. - сказал декан. - Но есть возможность даже увеличить размер стипендии. Для этого надо взять на себя некоторые дополнительные обязанности.
-Что за обязанности? - спросила Юля.
-Так как из присутствующих заинтересовались только Вы, то прошу остальных товарищей студентов освободить помещение. Попрошу освободить, -повторил декан и добавил. -А вы, Юлия Рязанцева, останьтесь.
Они завтракали и ужинали все вместе: родители Юры, сам Юра и Юля. За этот месяц Юля практически стала членом семьи Мериковых. Юрины родители, особенно мама, привязались к Юле и относились к ней, как к дочери. И когда сегодня за ужином Юля вдруг объявила, что собирается переезжать в общежитие, родителя Юры расстроились.
-Мне декан посодействовал в получении койки, - сказала Юля. - Я, кстати, добилась, чтобы заплатили нашу первую сентябрьскую стипендию в полном объёме. Они вообще не имели права так поступать. Это противозаконно. Местное самоуправство. Мне ваш декан Самохвалов сразу не понравился. Испугался, когда я пригрозила подать жалобу в министерство. У меня родители - практикующие юристы во Львове, так что я знаю, как это делается. Во всем надо следовать закону. И надо знать свои права.
-Какие дополнительные обязанности предлагал декан? - спросил Юра, когда родители закончили ужинать и ушли в свою комнату. Обычно посуду за всех мыли Юра и Юля.
-А за это он вообще с работы вылетит, - пригрозила Юля.
И Юра понял, что за этой девушкой он может чувствовать себя, как за каменной стеной.
-Ты и вправду собираешься переезжать в общагу? - спросил Юра, перетаскивая грязную посуду со стола в раковину.
-Я бы осталась. У вас хорошо, уютно. Чувствую себя как дома, - призналась Юля. -Но неудобно стеснять вас.
-Ты не стесняешь. Наоборот, расширяешь! - пошутил Юра. -Комната всё равно пока пустует. Оставайся. И родители к тебе уже привязались. Они будут скучать. И я буду тоже скучать.
Юля с удивлением посмотрела Юре в глаза. И ему показалось, что он видит в её глазах своё отражение.
-Подумай. Может твоё место в общаге кому-то нужнее, чем тебе. Тому, кому вообще негде жить,- продолжал Юра.
-Ты умеешь убеждать,- улыбнулась Юля и согласилась остаться. -Кстати, я видела расписание наших занятий на октябрь. У нас у всех будет новый предмет. Гроб. Гражданская оборона. Преподаватель - фронтовик. Девчонки со старших курсов говорят, что он выглядит, как пират. Одного глаза нет, черная повязка, хромает. Строгий! Лютует! На экзаменах режет по-чёрному. Аналитическую геометрию проще сдать, чем гражданскую оборону.
-Да ладно,- отмахнулся Юра. -Чего там учить-то? Бомбят - беги в бомбоубежище. Нет бомбоубежища, заворачивайся белой простыней и, накрывшись медным тазом, ползи к ближайшему кладбищу. Мы ещё в школе это проходили.
-Шутить потом будешь. Народ просто так болтать не станет. Он специально парней валит. Их отчисляют из института и забирают в армию служить, - предупредила Юля. - Смотри, осторожней с ним.
-За меня не бойся, - отмахнулся Юра.
Но он даже и представить себе не мог, кем окажется этот гробовик.
Лицо преподавателя по гражданской обороне показалось Юре знакомым. Если бы не эта повязка на глазу, то Юра бы вспомнил, где они встречались.
-А я думал, он умер, -прошептал Федя. -Не узнаёшь, что ли? Это же наш участковый милиционер. Он меня живьем сожрёт, если вспомнит.
Участкового, Скрипченко Леонида Олеговича, Юра видел только один раз и давно. Два с небольшим года уже как прошло с момента их неудачного эксперимента на пустыре. А вот Федя в те годы общался с участковым намного чаще и по разным поводам.
-Думаешь он? - переспросил Юра.
- Уверен, -прошептал Федя. - Главное не выделяться из общей массы.
Но преподаватель сам обратил внимание на Федю.
Перед началом занятий ребята выстроились на заасфальтированной площадке, именуемой плацем. Плац располагался на заднем дворе институтского здания. Преподаватель обходил шеренгу студентов и делал ребятам замечания относительно их внешнего вида. Кого-то отправлял стричься, кого-то почистить ботинки.
Федя носил джинсовый костюм фирмы Левайс. Костюм привез отец из загранкомандировки по профсоюзной линии. В джинсовом костюме Федя сильно выделялся из толпы советских граждан на улице, в метро и в других местах их массового скопления. Такую продукцию в 1965 году отечественная легкая промышленность не выпускала.
-Это ты что нацепил, курсант? - рявкнул преподаватель. Он даже не посмотрел Феде в лицо, а с презрением разглядывал своим единственным глазом его необычную одежду. -Каких это войск форма? Вражеских? Где достал? У спекулянтов? Кто привёз? Контрабандист? Живо пошёл халат поверх надел. И чтобы на следующее занятие был как все нормальные советские люди одет! А то отчислю из института. Кругом марш в подсобку за халатом.
Федя как мог выполнил команду "Кругом", едва не потеряв равновесие на развороте, и отправился за халатом.