“Если позволите, Сэр Фредерик?” сказал Дахак, и Эймсбери кивнул. “Проблема, вице-Губернатор заключается в том, что такие корабли будут слишком мощными для нашей-же собственной безопасности. Как вы знаете, Четвертая империя была не в состоянии создать полностью самостоятельный компьютер на момент своего существования. Мое собственное сознание развилось случайно во время пятьдесяти-одно-тысячелетнего простоя без присмотра, и даже теперь, мы еще не до конца понимаем, причины для этого.
“Четвертая Империя, однако, даже при её способностях решили не использовать эту возможность по каким-то причинам, которые, после рассмотрения, особенно в свете фактов, которые мы обнаружили, но о которых Империя, как представляется, не могла знать, кажутся вполне допустимыми. Подумайте: Нет доказательств, что кибернетический интеллект имеет иммунитет к безумию., и компьютер Ачуультани достаточно доказывает, что не все имеют иммунитет к амбициям. Если планетоид класса Асгард ‘сойдет с ума’ он может нанести непоправимый ущерб. В самом деле, наиболее благоразумное предложение, что бы меня самого перенесли из моего нынешнего корпуса в какое то менее опасное место.”
“Дахак”, вздохнул Колин, “мы не собираемся спорить об этом снова! Я принимаю твой аргумент против создания каких-либо обладающих самосознанием компьютеров, но ты, однозначно, доказал нам свою правоту!”
“Кроме того,” сухо сказал Влад: “Почему возможность того, что ты можешь сойти с ума должна нам мешать, когда мы имеем Императора, который это уже сделал?”
Смешок побежал вокруг стола, но Колин его не поддержал. Он уже был готов перейти к следующему пункту, и посмотрел на своего министра Биологии с болью и печалью в сердце. Во многих отношениях, Исис была бы лучшим советником, чем Коханна… если-бы не её возраст. У нее было гораздо лучше развита “человечность”, но к несчастью для Колина, Проект Генезис был не просто главным достижением в жизни Исис Тюдор, но и последним.
“Хорошо, я считаю, что охватывает практически все”, сказал он тихо “, но прежде, чем мы закончим, у Коханны есть что сообщить нам.” Ханна?”
Коханна посмотрела на мгновение вниз на свои руки с необычной грустью, затем откашлялась.
“Я бы хотела что бы Исис была здесь, и сказала вам это сама, но ей было не до поездки. Тем не менее,” она подняла глаза “-Я рада сообщить, что первая за семьдесят восемь миллионов лет свободная женщина Нархани родилась в ноль-два тридцать четыре по Гринвичу этим утром. “Мягкий гул приятного удивления пробежал по столу и Коханна туманно улыбнулась. “Исис была там, и она назвала ребенка Ева. Насколько мы можем сказать, она абсолютно здорова.”
Тихий голос Джеральда Хэтчера нарушил долгое, затянувшееся молчание.
“Я никогда по настоящему не предполагал, что Вы сможете сделать это, ‘Ханна.”
“Не я.” Голос Коханны был очень тихим. “Это Исис.”
И опять наступило молчание, прежде чем Влад Черников снова заговорил, и его предыдущее легкомыслие исчезло.
“Как там Исида, Танни?” мягко спросил он.
“Не очень хорошо, Влад,” грустно сказала Джилтани. “Она быстро теряет силы, и поэтому отец остается рядом с ней. Она не чувствует никакой боли, и она видит, что работе всей ее жизни дает свои плоды, но я боюсь, что у неё мало времени”
“Мне горько это слышать.” Влад на мгновение посмотрел на притихший стол, потом снова на Джилтани. “Пожалуйста, скажи ей, как мы ей гордимся… и передай ей наши слова поддержки.”
“Хорошо,” тихо сказала Джилтани.
Францина Хильгман включила свое противоподслушивающее устройство прежде, чем достать новую Библию из своего пакета. Её системы безопасности были столь же хороши как и в Имперском правительстве (так как они и были из правительственных источников), что означало, что она была так-же защищена от прослушивания, как и любой правительственный чиновник, она с удовольствием вдохнула сильный запах печатных чернил, когда она открыла книгу. Она всегда любила красоту, и она была удивлена и действительно довольна влиянием, которое нейронный интерфейс оказал на полиграфию. Человек заново открыл, что книги были сокровищем, а не просто средством передачи информации, и фолиант, который она держала в руках, был шедевром печатного искусства.
Она полистала её с восхищением, а затем остановилась на Плаче Иеремии. Тонкие листы бумаги скользили с приятной легкостью, в отличие от последнего раза, когда какой-то идиот использовал клей и испортил две страницы из книги Левита.
Она осторожно развернула хрупкие листы, и разложила их на промокательной бумаге. Чипы данных были намного меньше и их легче спрятать. Она и ее союзники знали это, но они также знали, что лишь немногие из современных служб безопасности думали с точки зрения чего-либо столь же неуклюжего как письменные сообщения, что означало, что лишь немногие их искали. И, конечно, данные, которые никогда не были в электронном виде, не могли быть извлечены из электронных хранилищ компьютером по имени Дахак.