Мужчина протягивает ей руку, и Наи без малейшего сомнения принимает помощь.
***
Странное место. Вот первая мысль, появившаяся в голове Яриши после того, как она открыла глаза. Пара зажжённых свечей на способна разогнать темноту. Свечи делают её лишь более густой. Яриша с трудом встаёт, опираясь на разломанное кресло. Одно из многих в этом месте. Впереди, гораздо ниже, чем Яриша сейчас находится, висят рваные куски ткани, похожие на… занавес? Тогда там — сцена? Театр. Яриша передёргивает плечами. Отвратительно. Ведь это именно сюда одни приходят посмотреть, как другие скачут по сцене, изображая чувства, которые не испытывают. Насквозь лживое место.
Яриша спускается к сцене, время от времени обходя груды поломанной мебели, за которые так и норовит зацепиться плащ. Где-то должна быть дверь. Нужно только отыскать её, а потом отправляться на поиски Кайма и этой бездарности. Яриша поднимается на сцену, брезгливо обходя пыльный занавес. Не хватало ещё запутаться в нём. По полу сцены разбросаны тряпки, какие-то обломки. Яриша даже видит помятую корону… мерзость, одним словом.
— Уже уходишь? — звонкий голос вспарывает густую тишину зала. Яриша резко оборачивается. На бутафорском троне, перекинув ноги через подлокотник, удобно расположилась белобрысая девчонка самой безобидной наружности. От которой у Яриши по спине ползут мурашки. От девчонки несёт тьмой так, что, наверное, даже не чувствующая почти ничего Тьянаэ бы сообразила, в чём дело. Яриша озирается, стараясь отыскать выход. — Тебе что — не нравится наш театр?
— Я ненавижу спектакли, — честно признаётся Яриша.
— Совершенно зря! — уверенно заявляет девчонка. Она сползает с трона и подходит к Ярише. Та изо всех сил старается не показывать, насколько ей это противно. — Если ты подождёшь немного, то сможешь увидеть, какие пьесы разыгрывают здесь куклы Лерра! Это настоящее произведение искусства. Ты обязательно должна это увидеть.
— Лерр… это…
— Мой друг, — с готовностью отвечает девчонка. — Он… маг. Слушай, а почему у тебя такие пустые глаза? Синие, но пустые… некрасиво.
Яриша удивлённо смотрит на собеседницу. И как это понимать? Что значит — пустые?
— Так почему? Или ты сама не знаешь? — вновь спрашивает она. Со стороны зрительного зала доносится ворчание. Девчонка шикает, и звук моментально стихает. — Вот ведь… а хочешь, я тебя с кошмариками познакомлю? Ари! Ёри! Ко мне!
Яриша совершенно не желает знакомиться ни с какими «кошмариками»! Даже думать не хочет, что это такое. Не они ли сейчас рычали там, в темноте? Яриша срывается с места и бежит, не разбирая дороги. На пути удачно возникает открытая дверь, и Яриша ныряет в коридор, расположенный за ней. Щелчком пальцев запирает дверь за собой. Но не особенно надеется на то, что жалкая деревяшка сумеет надолго задержать существо, принявшее обличие девчонки. Поэтому Яриша бежит дальше, спотыкаясь об разбросанные на полу вещи. На стенах тут и там попадаются свечи, позволяющие хоть как-то видеть дорогу.
Яриша не помнит, сколько времени она бежит. Наверное, не так уж и долго, ведь пока нет и тени усталости. Но вот впереди появляется дверь. Яриша дёргает ручку на себя. Дверь легко открывается, впуская Яришу в небольшое помещение. Первое, что она видит — растопленный камин, в кресле рядом с которым сидит Райш.
***
Тьянаэ вертит головой, рассматривая картины на стенах комнаты. Не то чтобы она разбиралась в живописи, но Наи нравится. Хотя, наверное, будущий муж бы сказал, что эта мазня ничего не стоит. Наи мотает головой, отгоняя мысли о женихе. Чтобы не портить настроение. Она проходит вдоль стены и едва не налетает на… сначала ей кажется, что в углу стоит человек. Тьянаэ даже начинает бормотать извинения, но, присмотревшись, понимает, что это просто большая кукла. Надо же! А ведь так похожа на человека…
Тьянаэ качает головой и возвращается к креслу. Очень хочется забраться в него с ногами, как дома, и смотреть на огонь в камине, завернувшись во что-нибудь меховое, но что подумает о ней в таком случае новый знакомый? Воспитанные люди не ведут себя так в чужом доме. Она присаживается на самый краешек кресла и выпрямляет спину.
На столике рядом с креслом свалена куча разных вещей. Тьянаэ косится на это с лёгкой брезгливостью. Как можно позволять себе устраивать такое! Бокал, связка ключей, треснувшее зеркало, бусы… какая-то одежда, потрёпанная книга, диадема с обломанным зубцом и тот самый зубец, подсвечник с оплывшими свечами… кто тут живёт? Наи вздыхает. И куда, интересно знать, запропастился… ох, она ведь даже не сообразила спросить его имя! Ну, ладно. Это можно будет поправить, когда тот вернётся. Но всё же. Мужчина, встреченный Наи на площади этого странного города, привёл её в эту комнату, а сам ушёл. Сказал, что скоро вернётся, но сколько это «скоро» будет длиться? Наи опять вздыхает и кончиками пальцев дотрагивается до связки ключей. Почему-то очень хочется это сделать.
В этот самый момент дверь распахивается, заставляя Наи отдёрнуть руку, и в комнату влетает Малина.
— Райш? — удивлённо спрашивает та, а потом начинает вертеть головой. — А Кайм с тобой?
— Малина? Откуда ты такая… нет, я Кайма не видела после того, как очнулась на площади. А почему ты такая…
— Нам нужно убираться отсюда, Райш, — перебивает Малина. Она нервно косится в сторону двери. Какая-то она растрёпанная. Вон, даже плащ порвался. — Я там встретила кое-кого. Лучше бы нам с ней второй раз не встречаться.
— Кого? — спрашивает Наи. Уходить из тёплой комнаты совершенно не хочется. — На площади мне встретился один человек…
— Я потом расскажу. Когда мы найдём Кайма и вернёмся домой.
Ну хорошо! Тьянаэ неохотно встаёт и идёт вслед за Малиной. В этот момент дверь вновь распахивается.
— Прошу меня извинить. Пришлось немного задержаться, но зато я сумел раздобыть… о, Вы уже уходите?
— Да, наверное. Нам пора, — с сожалением произносит Наи. Вид у мужчины, стоящего с подносом с фруктами, такой расстроенный, что она чувствует себя неловко. Но и задерживаться здесь им не стоит. Всё же Малина права. Нужно же ещё Кайма найти. — Мы… нам бы хотелось поскорее попасть домой. А мы всё ещё не знаем, где наш друг.
— Ох, как жаль! Я надеялся, что Вы задержитесь здесь хоть ненадолго, — вздыхает мужчина. Переводит взгляд на Малину. — Так это и есть Ваша подруга? — Наи кивает. — Вы прекрасны, сударыня! Что ж. Позвольте тогда хоть проводить вас.
Тьянаэ соглашается, хотя и видит, что Малина против. Она стоит, скрестив руки на груди и плотно сжав губы. И глаза чуть сощурены, как бывает всегда, когда она видит что-то, что ей не нравится. Не то чтобы Наи так уж хорошо её знала, но с тех пор, как Кайм начал с ней встречаться, у Наи были возможности изучить Малину лучше, чем самой бы хотелось. Так что да. Малине что-то сильно не нравится.
— В чём дело? — шепчет Наи. — Ты же сама хотела поскорее убраться отсюда! Что теперь не так?
— Ты что — сама не видишь?— почти шипит Малина. — Да от него же просто несёт тьмой! Ты вообще в своём уме?!
— Ты уверена? Он же совершенно безобидный. И помог мне. Может, тебе просто показалось?
Малина на это презрительно фыркает. Наи обиженно сопит.
Путь заканчивается довольно быстро, но Наи совершенно не запоминает дорогу. Она точно знает, что не сумеет вернуться назад — слишком много поворотов, лестниц. Мужчина приоткрывает дверь, жестом приглашая их пройти вперёд. Тьянаэ шагает внутрь, крепко ухватив за руку Малину, которая совершенно не желает никуда идти. Странная она сегодня. То убеждала, что нужно уйти, как можно скорее, то теперь не хочет сдвинуться с места. Дверь позади захлопывается.
— Прошу меня простить, но я не могу выпустить вас из города, — немного грустно произносит мужчина.
***
Яриша тоскливо смотрит на кружащиеся снежинки, что залетают в комнату через отсутствующую стену. Стен здесь всего три, чему в любое другое время Яриша бы поудивлялась, только вот сейчас… И ведь чего стоило настоять на своём и утащить Райш прочь от этого человека. В крайнем случае, можно было сбежать самой, раз уж этой дурочке так хотелось остаться. Хотя… Яришу мутит от одного только вида этого… существа. Вряд ли бы оно позволило им сбежать. Но мысль о том, что они сами добровольно пришли сюда, заставляет кривиться. Яриша бросает короткий взгляд на прикованную к стене Райш. Та отводит взгляд. Ну да! Конечно. Она, видимо, чувствует себя виноватой. Хотя в чём вообще можно винить этот цветочек оранжерейный, сроду не переживший ничего плохого. Кайм рассказывал, что Райш — любимая дочка и всё такое прочее… В чём её обвинять? В излишней доверчивости? Яриша приподнимается на мыски, пытаясь дать отдых плечам. Мужчина оборачивается на движение и ласково улыбается. Яриша отворачивается от него, не желая рассматривать железяки, разложенные на столе рядом с ним, и думать о том, что этими железяками он с ними сделает.