КОМСОРГ
После боев за Мелитополь Валентина Коломийца назначили комсоргом автотранспортного батальона. Должность ответственная. Стал при штабе батальона правой рукой замполита. Хлопот под завязку: подготовка комсомольских собраний, выпуск боевых листков, встреча молодого пополнения, доставка писем, оформление документов на награждение комсомольцев. Валентин продолжал шоферить, но теперь на штабной агитационной машине, в которой готовилась и осуществлялась политическая работа. Надо было доставать и на привалах крутить кино. Если не ладился подвоз продовольствия, то и этот вопрос нужно было решать комсомольскому вожаку. Ломалась машина – первым рядом оказывался комсорг. Но была и главная задача – обеспечение конно-механизированной группы горючесмазочными материалами.
Операция «Багратион» завершилась, и механизированную колонну Плиева бросили в образовавшуюся брешь. Конники вырвались вперед, обходя узлы сопротивления противника. Когда танкисты застревали на дорогах, которые были заминированы или заблокированы, а свернуть нельзя ни влево, ни вправо – вокруг сплошные болота, тогда конникам приходилось делать многокилометровые обходы, выбивая противника с флангов и с тыла.
Группа Плиева прорывалась к предместью Варшавы – Праге. 31 июля 1944 года завязались бои на окраине предместья. Встретили упорное сопротивление противника, и продвижение застопорилось, подтянулись тылы. На другой день дивизия СС перекрыла дорогу, и группировка оказалась в окружении. С каждым днем таял боезапас, не хватало горючего, продовольствия.
Генерал Плиев вызвал к себе командира автотранспортного батальона со всем штабом, спросил: «Ваши предложения, что делать. Обратно прорываться – нет ни горючего, ни боеприпасов. Бросить технику и выходить группами из окружения – стыдно и бессмысленно. Немцы переловят и перестреляют, у них много накопилось зла на казаков. Мы нагнали им страху, а сейчас сами оказались в мышеловке. Сидеть и ждать, когда подойдут наши части, – значит, поставить себя в безвыходное положение. Бездействие смерти подобно». Предложений было много, но ни одно не подходило. Командир автотранспортного батальона обратился к генералу: «Товарищ командующий, тут мои комсомольцы интересную мысль предложили: надо прорываться навстречу нашим войскам, но предварительно пополнить боезапас и запастись топливом как минимум на две заправки. Не все же дороги перекрыл враг. Он оседлал основные магистрали, а проселочные дороги свободны. Мои комсомольцы решили, что по проселочным дорогам мы проскочим к своим, только дайте нам для сопровождения роту автоматчиков, переодетых в немецкую форму, и офицеров, хорошо знающих немецкий язык, и машины чтобы были трофейные».
Плиев помолчал, затем сказал: «Дерзко, риск большой, но другого выхода нет. Машины трофейные под боезапас найдем, а где топливозаправщики возьмем? Придется свои под немецкий камуфляж покрасить».
К вечеру колонна машин выстроилась на обочине. Чтобы отвлечь немцев, на левом фланге начали ложную атаку. А колонна тем временем тихо, на подфарниках прошла леском на восток. На опушке наскочили на немецкий патруль. Командир роты автоматчиков, ехавший на подножке первой машины, прикрикнул на патруль: «Раззявы! Не видите, что боезапас и топливо на передовую везем!» Выехали на шоссе. Здесь колонна пошла полным ходом, никто больше не останавливал. Навстречу шли отступающие немецкие части. Командир автоматчиков, расчищая дорогу, возмущался: «Бежите, крысы, надо организовывать оборону, а вы драпаете!» Немецкие солдаты вполголоса огрызались: «Побудешь в пекле, побежишь, поджав хвост, вояка!»