Часы на башне бьют девять.
Глубокий ровный голос полицейского. «Шоссе 70, около восьми… скрылся с места происшествия…»
Знакомое, пугающее, всепоглощающее – как только это воспоминание приходит, я уже не могу сбежать. Остается только позволить ему продолжаться…
Медсестра выходит. Полицейский смотрит ей вслед. Он вздыхает. «Сочувствую вашей потере…»
Уже почти все.
Затем мы встанем, он пожмет руку папе, и мы поедем домой – без нее. Я буду всхлипывать, раскачиваться на месте и ждать, чтобы эта ужасная ночь закончилась…
Но не на этот раз.
Я охаю, когда с резким щелчком высвобождается новое воспоминание, словно айсберг в океане откалывается от ледника.
Серебристый значок на нагрудном кармане сверкает. Фигура полицейского мерцает. Его голубые глаза смотрят на меня, потом на папу. Его тонкие сжатые губы бормочут неслышные мне слова. Слова втекают в комнату. Холодный ветер проносится по моему сознанию…
Воспоминание обрывается так же резко, как возникло.
– Но этого не было… – Произнеся эти слова, я тут же понимаю, что это неправда.
Во второй раз за двадцать четыре часа в моем сознании борются друг с другом два противоречивых воспоминания одновременно.
Я крепко зажмуриваюсь. Память об исэле в карьере никуда не делась, когда ее скрыл мутный серебристый дым ложных образов. Правда, скрытая под ложью Сэльвина.
Теперь новые воспоминания о больнице сражаются со старыми, пока наконец ложь не растворяется.
Сэльвин и тот полицейский. Они оба произносили какое-то заклинание. Оба подчиняли мое сознание своей воле.
Я резко открываю глаза.
Впервые я увидела магию, когда умерла мать.
Мое первое занятие, английский в корпусе «Гринлоу», проходит как в тумане. Я не помню, как туда дошла. Я сижу на задней парте. Вопросы вращаются по кругу в моей голове.
Был ли тот полицейский в больнице таким же, как Сэл? Мерлином? Королевским магом? Насколько велика сеть легендорожденных? Почему я запомнила то, что Сэл пытался заставить меня забыть? Почему я только сейчас вспоминаю то, что случилось тогда? Какие еще воспоминания забрал тот полицейский? Ее убило это? Сколько я на самом деле знаю о смерти мамы?
Я теряю счет времени. Преподаватель что-то говорит. Я ничего не записываю.
Мой телефон вибрирует.
«Бриана. Мне позвонили Чены, а потом декан. Выход за пределы кампуса? Проникновение на чужую территорию? Полиция? Позвони мне НЕМЕДЛЕННО».
Папин гнев едва считывается, но я заставляю себя написать ответное сообщение.
«Мы отделались предупреждением. Сейчас я на занятии. Можем поговорить позже?»
«Ты скрыла это от меня, когда мы разговаривали. Умолчание – это тоже ложь».
«Я знаю, папа. Я позвоню тебе после ужина».
«Непременно позвонишь!»
Два часа спустя занятия заканчиваются. Я прохожу сквозь толпу, словно призрак, расфокусировав взгляд и глядя внутрь себя.
Кампус, который казался огромным и устрашающим, теперь выглядит тесным и клаустрофобическим. Деревья заслоняют газон, словно завесы, за которыми скрываются тайные истины. Возвышающиеся над ним дубы – стражи, следящие за каждым нашим словом. Я снова выпадаю из времени, сидя на скамейке, – настолько сильно, что подпрыгиваю от неожиданности, когда телефон вибрирует снова.
«Привет, Бриана! Это снова Ник. Надеюсь, твой первый день проходит хорошо! Мое последнее занятие кончается в 17:30. Хочешь встретиться за ужином?»
В игнор.
Когда заканчивается второе занятие, я не могу отделаться от одной мысли, засевшей в сознании как заноза.
Кто-то использовал магию, чтобы скрыть, что на самом деле случилось в ту ночь, когда умерла мать, и я этого так не оставлю.
6
С чего мы начинаем? С начала.
Что ж, к ужину у меня уже складывается набросок плана. В шумной столовой я занимаю стол и жую сэндвич, набирая сообщение единственному человеку, у которого могут быть какие-то ответы.
«Привет! Нас не исключили».
Ответ приходит мгновенно. Шарлотта из тех, кто не выпускает телефон из рук, никогда не ставит его на беззвучный, никогда не включает режим «не беспокоить».
«ДАААаааа! Но серьезно, мне правда жаль, из-за меня вас чуть не выперли!! Мне прям отстойно от этого».
Мне должно быть стыдно, что я использую ее чувство вины в своих целях, верно?
«Все в порядке. Вечеринка была сумасшедшая. Так много разных людей».
«РЕАЛЬНО! Кто-то донес на этих спортсменов! Им придется посидеть на скамейке запасных всю первую игру, а еще они закон нарушили!»