— Это продолжение легенды про Всеслава? — осторожным шепотом поинтересовалась девушка.
— Полоцкий князь давным-давно умер, как и написано в учебниках, — заверил Вадим. — Во времена Римской империи мрачные леса нашей страны населяло древнее ужасное племя.
— Невры?
— Именно. Дикими и страшными их называли римляне.
— Я знаю.
— Настя, я не сумасшедший. Невры пропали с наших краев с приходом цивилизации. Куда исчезли — неведомо, но некая часть решила покинуть мир людей и навсегда слиться с лесом, навсегда превратиться в волков, стать хищниками, позабыв про людской род с их страданиями, ничтожными страстями. Известно, что они отделились от своего племени. Часть расплодилась, добралась до Скандинавии и рассеялась по суровым лесам Норвегии и Финляндии. Но осталась часть тех невров, кто не забыл изначальной людской сущности. Они не нашли пристанища и не смогли навечно остаться в звериной шкуре. Так появились волколаки, обозленные на весь свет хищные существа: наполовину волки, наполовину люди…
— Ни разу не слышала подобной легенды, — призналась Настя.
— Историки об этом не пишут.
— Я сама — историк!
— Я имею в виду других историков. Тех, кто хоть однажды на своем веку повидал существо, названное римскими легионерами lupus nocturna.
Девушка отодвинула полупустую тарелку. Есть расхотелось напрочь.
— Однажды во владения невров вступил римский легион, — продолжал Вадим. — Солдаты императора уже топтали Британию, воевали с германцами. Из леса никто не вернулся. Все легионеры пропали без вести. Если не ошибаюсь, об этом писал Тацит.
Насте вспомнились вчерашние ночные ужасы. Она даже не смогла выспаться как следует после всего. Сначала насильник, после хищник, кровавая сцена. Красное пламя в глазах зверя, ядовитая слюна из пасти, зловонное дыхание. Волк смотрел на неё, будто пронзал насквозь. Становилось холодно, словно смертоносные клыки вгрызались в душу. Она вздрогнула. Услышанное от нового друга напоминало диагноз на приеме у психиатра. Но вчерашнее казалось еще более худшим.
Вадим внимательно наблюдал за реакцией преподавательницы истории.
— Это выше моего понимания, — не выдержала Настя. — Если бы не вчерашний случай, я бы окончательно приняла бы тебя за помешанного.
— К слову, Тацит был в числе первых, кто создал первую группу стражей.
— Стражей?
— Охотников на оборотней. В средневековье много стражей сгорело на кострах инквизиции, разгул нечисти накрыл волной добрую часть Европы. Заметь, образ перевертыша присутствует в сказаниях многих народов.
— Я знаю.
— Посвященным алхимикам ордена стражей удалось найти в крови убитых оборотней фактор, ответственный за способность перевоплощения. В целях эксперимента, названый фактор прививался боевым бригадам. Теперь стражи могли чувствовать ликана на расстоянии, не вступая в открытый контакт. Их стало легче выслеживать. Ощущения трудно обрисовать. Начинает гулять адреналин по жилам, сердце рвется в груди, шевелятся волосы по всему телу.
— Мистика, — фыркнула Настя. — Алхимики — шарлатаны чистой воды.
— Никакой мистики, — заверил Вадим. — Выражаясь научным языком, способность стражей чувствовать оборотня объясняется наличием в ДНК гена, свойственного лишь потомкам невров.
— Получается, что оборотни и стражи приходятся друг другу вроде родни?
— В каком-то смысле, — подтвердил Бартошевич.
— Я очень испугалась вчера…
— Ты видела это существо, а стражи ощущают страх, когда хищник еще вне поля зрения.
Вадим понял, что разговор близится к финалу, и он сможет раскрыть все карты.
— Дело не только в способности стражей чувствовать хищника. Волколаки не трогают тех, кто несет ген невров. Неизвестны причины подобной снисходительности, может это голос крови? Возможно, именно этот фактор позволил обновленным бригадам стражей взять верх и победить в войне с оборотнями. Последний пропал во времена великой Отечественной. Волколаки были просто стерты с лица земли. По крайней мере, так считалось до вчерашнего дня.
— Откуда же тогда взялся вчерашний?
Вадим откинулся на спинку стула и устало промолвил:
— Не знаю. Существует один шанс из миллиона, что однажды появится на свет человек с большим процентом специфического генома, который откроет в себе способность к ликантропии и сможет обратиться. Это считалось возможным лишь теоретически, слишком мала вероятность. Такой человек может обладать свойством создавать себе подобных и породить новое поколение оборотней.