-Что будем делать? - мрачно хмыкнул лорд Варута, слегка прищурив зеленые глаза.
Видя, что отвечать я не собираюсь, Параман, стоящий рядом с нами, обернулся и подозвал одного из палечников.
-Голубь из Бартайоты у нас имеется? - спросил он.
-Да, Ваше Высочество.
-Сюда его.
Достав перо и небольшой клочок тонкой бумаги, кузен протянул их мне.
-Пиши брату, пусть выдвигает войска.
Кивнув, я послушно нацарапала несколько строчек, которые дядюшка Аармани должен был передать Кристиану. Спустя минуту, голубь, вспорхнул из рук Парамана в утреннее небо.
-Лирамель, - герцог Лаусенса положил тяжелую руку на мое плечо, - возьми людей и отправляйся в Ровмен. Думаю, только твое личное вмешательство может остановить это безумие. В деле Аурока необходимо разобраться самыми жесткими мерами. Убийство сына Ведущей линии за лояльность к Ордену, может отвратить от нас детей всех родов.
-А вы? - спросила я, оглянувшись на Якира.
-В одиночку мы с Якиром достигнем Пата намного быстрее. У меня достанет влияния, чтобы до прихода князя, удержать ситуацию под контролем.
-Уверен?
-Относительно.
-Согласен, - кивнул лорд Варута, - хотя и не хочется отпускать тебя одну. Юг не север: гарнизоны преданны королеве, но простые люди… Сейчас слишком много перемен.
Я улыбнулась.
-Нашел за кого волноваться…
Наши взгляды встретились. Время ничего не желало менять… Немного помедлив, он кивнул и, развернув коня, поехал прочь. Пожелав мне удачи, Параман последовал следом. Не отрываясь, я с минуту смотрела, как две белые лошади удаляются по пыльной дороге, а потом подняла руку и перекрестила их. Будущее продолжало свои туманные игры. Никогда бы не подумала, что судьба проложит мне путь на юг… Но видимо именно у моей судьбы была особая страсть к большим дорогам - ей нравилось гонять меня по Королевству, как перекати-поле.
Как не болело сердце за дочь, я решила не терять времени и не сворачивать к Замку. Кроме слез, которые с тем же успехом могла лить сердобольная Флоран, я ничем не могла помочь своей девочке. Карл подготовил достаточно хороших лекарей, они должна были сделать все возможное.
Написав Маркусу принятое решение, я попросила его держать меня в курсе относительно состояния Марии, а так же изолировать ее и Карле настолько, насколько это будет возможно, чтобы не вызвать подозрений. Больше я не имела права думать о семье - впереди были проблемы, требующие меня без остатка.
Погода стояла отменная: жара спала, и температура круглосуточно держалась где-то на уровне двадцати градусов. Дождей в ближайшее время не предвиделось, ураганов тоже, поэтому настроение у всех, несмотря ни на что, было благостное. Я радовалась всему, что видела и ощущала - это было огромное преимущество. Мне по сердцу был покой и стабильность, но известные события прошлого насильно привили страсть к приключениям, напряжению ума и воли. Не знаю, хорошо ли это было или плохо, но жизнь лепила из меня то, что требовали обстоятельства, и потому я не смела роптать.
Время полетело от рассвета до заката… В день удавалось пройти примерно три-четыре деревни, в четвертой, если позволяли условия, мы останавливались на ночлег. Мое войско насчитывало без малого полторы тысячи человек, поэтому паника среди населения была не такой всепоглощающей, тем более, в домах размещались только офицеры, простые войны с комфортом спали на улице. Настроение местных жителей пока выглядело вполне мирным, однако, по словам Фаэла, моего Третьего стопника, мы еще не достаточно продвинулись вглубь Южных герцогств.
Примерно через каждые два дня Марк присылал весточку из Замка. По его словам, Мария шла на поправку, а Карле начал активно интересоваться делами - обе новости были бальзамом для моего истерзанного сердца. Милая Фло, осознав, что ей придется задержаться подольше, вызвала из Лаусенса своего сына Парфа - жизнерадостный рыжий мальчик был способен оживить любую, даже очень мрачную обстановку. Параман так же благополучно достиг Пата в предполагаемый срок, и больше новостей от него пока не поступало. Зато Кристиан написал ответ, обещав исполнить мою просьбу... Части мозаики потихоньку укладывались на свои места, и я очень надеялась, что покойный брат все же меня не переоценил.
Шел полдень двадцать первого дня, с того момента, как мы вышли на Юго-Восточный тракт. Вдоль запыленной желто-серой дороги вместо привычных глазу елей и дубрав, раскинулись каштановые леса, обрамленные каскадом акаций настолько изумрудного цвета, что уставали глаза. Хлебных полей попадалось все меньше и меньше: жители юга в основном разводили скот: на сочной траве животные откармливались быстро. Деревеньки тоже несколько изменили внешний вид - вместо деревянных низких домов, белели на солнце каменные хижины. Мне все было в диковинку, и я не скрывала любопытства, стараясь замечать мельчайшие детали.
Фаэл оказался прав - чем дальше продвигалось войско, тем тревожнее становилось вокруг. Старейшины встречали нас по всем правилам и с должным раболепием, но под всем этим чувствовались не то страх, не то враждебность. Я старалась выказывать интерес к их жалобам и просьбам, на пальцах объясняла свои решения, но паника Натана потихоньку становилось все более понятной.
Первый инцидент произошел в небольшом городке ближе к вечеру. Поскольку небо затянули тучи, я приняла решение остановиться в доме местного лорда, коим оказался ни кто иной, как Фансел. Ужин прошел тихо, хотя хозяйка, молодая женщина, судя по чертам лица из нашего рода, заметно нервничала.
Когда слуги подали чай, а я завела с лордом неспешную беседу о его планах на будущее, с улицы послышались крики. Офицеры, не дожидаясь моего приказа, мгновенно повыскакивали с мест и заблокировали дверь и окна, а Фансел, испросив взглядом разрешения, отправился выяснять причину волнений. Подождав напрасно его возвращения примерно с полчаса, я внутренне помолилась, достала свой крестик и, покачав головой в ответ на предостерегающие возгласы, приказала выпустить меня наружу.
Садилось солнце. Ветерок слегка шевелил песчинки на серый ступенях, перекатывая их, словно крупицы сахара. Я стояла на пороге дома перед сотней гневно выкрикивающих мое имя людей, окруженных кольцом местных солдат, и улыбалась, стараясь скрыть страх и растерянность.
-Каждый будет выслушан! - громко заверила я, перекрывая чуть стихший гул. - Только говорите по одному и сохраняйте спокойствие.
Из толпы к дому решительно шагнул мужчина лет пятидесяти. Его раскрасневшееся лицо и облысевшая макушка поблескивали от капелек пота.
-Ваше Величество, - громко начал он, дерзко глядя мне в глаза, - вы запретили обряд пролития крови и наши жрецы под страхом смерти не могут умилостивлять великого Земар-ар! Герцог Аурок, желая прекратить засуху, был вынужден нарушить приказ, и был тот час обезглавлен вашими людьми! Мы не согласны! Это нарушение всех канонов, надругательство над историей!
Народ согласно загудел.
-Мы просим Ваше величество разрешить нам пользоваться наследием предков! - набрав побольше воздуха, выдохнул он и рубанул рукой по воздуху, словно подкрепляя свои слова.
Я перестала улыбаться и шагнула назад, встав на ступеньку выше.
-Что касается герцога Аурока, - ответила я громко, чтобы всем было слышно, - то ни я, ни генерал Натан не имеем к его смерти никакого отношения. Это провокация Ордена, пытающегося поднять вас против законной власти. Я говорю прямо, потому народ Королевства должен знать правду. Земар-ар - не наследие предков, а их проклятие, которое они были вынуждены нести и терпеть многие века. Пророчество Арматея ясно и не двусмысленно указывает на то, что король Арматей желал освободить нашу землю от гнета кровавого культа, но не имел такой возможности. Я ее имею! Вам должно быть известно, что мною уничтожен Великий дракон и непобедимый Совет. Даже Земар-ар отступил перед тем Светом, в который поверили уже многие из детей Крови. И да, слухи говорят верно - я собираюсь завершить пророчество!
Люди взволнованно загудели.
-Это всего лишь красивые слова, Ваше величество! - с вызовом выпалила молодая женщина с покрасневшими, словно от бессонницы, глазами. - Факты говорят другое! Моя дочь умирала, а после того, как наш шаман пролил ее кровь на жертвенник Земар-ар - она поправилась!