Окинув странную пару ошарашенным взглядом, Ладягин хмыкнул, повернулся и направился в свою конторку, стараясь ничем не выдать охватившего его странного предчувствия головокружительных и удивительных перемен, притаившихся за поворотом дороги.
Только после того, как Гурьев и Осоргин оказались на воздухе, они позволили себе обменяться заговорщическими и довольными улыбками.
Мероув Парк. Июль 1934 г.
Дорогой Ладягин всё больше помалкивал, здраво рассудив, что на богатых и явно знающих, чего хотят, людей сдержанность должна произвести надлежащее - благоприятное - впечатление. Гурьев, к которому очевидно старший по возрасту и опыту Осоргин обращался с заметной почтительностью, лишённой при этом всякого подобострастия - как к командиру, проверенному в боях и никогда не дающему подчинённых в обиду, хотя и требовательному до придирчивости, - нравился Ладягину всё больше и больше, несмотря на то, что сам Гурьев вроде бы ничего специально для этого не говорил и не предпринимал. Ладягин решил позволить себе несколько технических вопросов:
– Вы, Яков Кириллович, что заканчивали? Императорское Московское[9]?
– Нет, Владимир Иванович, - печаль в голосе Гурьева показалась Ладягину несколько наигранной. - Так, всё самоучкой, знаете ли. Чертежи немного читать выучился, да к рукоделию по металлу некоторая склонность имеется… Вот-с.
– Поня-а-а-атно, - протянул Ладягин, хотя, признаться, ничего не понял. И сказал, чтобы сказать что-нибудь существенное: - На чертежи интересно будет взглянуть. А серия предполагается большая?
– Поначалу - в двести стволов, а там - как карта ляжет, Владимир Иванович. Надеюсь, тысяч десять нам в ближайшие года два будут в самый раз.
– Это… немало.
– Да и планы у нас развёрнутые, - не стал скромничать Гурьев.
– Не большевиков ли терроризировать?
– Ну, что вы, - Гурьев и Осоргин переглянулись и как-то очень по-доброму, необидно разулыбались. - Мы деловые люди, нам такие глупости ни к чему.
Почему-то Ладягин им сразу поверил. Не похожи были эти двое на суровых, насупленных и довольно обглоданных врангелевцев и РОВСовцев - обеспеченные, уверенные, расслабленно-спокойные. И в то же самое время было совершенно ясно - эти двое могут быть прямо-таки беспредельно опасными, если их разозлить. Особенно - молодой красавец с жутковатыми глазами. Кто же он такой, подумал Ладягин. Не лезу ли я головой в капкан?
– Вы не лезете головой в капкан, Владимир Иванович, - улыбнулся Гурьев, и Ладягин от неожиданности подпрыгнул на сиденье, вытаращив на спутника свои зеленовато-карие очи. - Никто из наших друзей и сотрудников не только ни в чём не нуждается, но и не испытывает при этом никаких проблем со своей совестью и внутренним чувством справедливости. Согласитесь - по нынешним весьма несентиментальным временам это не так уж и мало.
– Это звучит многообещающе, - осторожно и скупо улыбнулся в ответ Ладягин. - И на себя лестно такое примерить, весьма лестно. А вы что же, мысли читаете?
– Да, немного, - кивнул Гурьев. - Мимика, жестикуляция, движение глаз. Для человека искушённого - исчерпывающе красноречиво.
– Впечатляет, - вздохнул Ладягин. - В том числе откровенность. Ну, с друзьями - более или менее понятно. А что насчёт недругов?
– Недругов у нас с каждым днём всё меньше и меньше, - просиял Гурьев. - А друзей - всё больше и больше. Мы много работаем, Владимир Иванович, и добиваемся нужных нам результатов. Но вот настал такой момент, когда без вашей помощи нам никак не обойтись. Вы не думайте - у нас для вас, кроме револьверов-пистолетов, немало увлекательных занятий найдётся. Ручаюсь - не пожалеете.
– Спасибо, - вежливо поблагодарил Ладягин, не собираясь жадно заглатывать наживку целиком. Чем, кажется, привёл своих визави в изумительное и даже где-то игривое расположение духа.
Ладягин с любопытством разглядывал поместье, судя по всему, довольно обширное и процветающее. Правда, источники этого процветания пока оставались не слишком ясны, но ему не казалось это в настоящий момент сколько-нибудь определяющее важным. Производственные помещения, где ему предстояло стать полновластным хозяином, воистину не оставляли ни малейшего шанса попривередничать: новейшие дорогущие станки, немецкие и швейцарские, электричество, освещение, чистота, зеркально-гладкий нескользкий пол, вентиляция - фабрика будущего, да и только!
– Если что-то понадобится, литература в особенности - Королевская библиотека к вашим услугам, Владимир Иванович. Утром оставляете заказ, вечером получаете - даггеротипированный, проектор вот тут. Если захотите, точно такой поставим в ваши жилые покои.
– Вы что же, мне здесь и жить предлагаете?! - поразился Ладягин.
– Ну, разумеется, - с непоколебимым спокойствием пожал плечами Гурьев. - К чему же лишние неудобства? Поставим вас на довольствие по полному списку, оборудование ваше размонтируем-смонтируем, если что из него вам понадобится, сарайчик ваш починим и законсервируем - кто знает, может вам у нас со временем надоест, захотите снова на вольные хлеба.
– И отпустите? - недоверчиво усмехнулся Ладягин.
– Я же говорил, что мы наших друзей не обижаем. Наоборот. Защищаем и всемерно поддерживаем.
– Ну, коли так…
– Замечательно. Я знал, что вам тут придётся по душе. А теперь идёмте обедать-ужинать - познакомлю вас с хозяйкой.
– С хозяйкой?! - опешил Ладягин. - А как же… А вы?!
– А я тут распоряжаюсь. От имени и по поручению, - опять, очень по-доброму, улыбнулся Гурьев.
– Так я… не в форме, - попытался отбояриться Ладягин.
9
Императорское Московское техническое училище -- старейший российский технический учебный и научный институт, ныне МГТУ им. Н. Э.Баумана, роль которого в создании современной русской технической интеллигенции до сих пор по достоинству не оценена