- Вы, Джейкоб Гур, – богатый молодой золотопромышленник с Западного побережья Соединённых Штатов. У вас есть какое-нибудь хобби? Лучше всего, если оно будет достаточно… Эксцентричным.
- Например?
- Начинающий неопытный коллекционер.
- Чего?
- Всего, – небрежно махнула рукой Рэйчел, и Гурьеву пришлось сделать над собой чудовищное усилие, чтобы не перехватить эту руку в воздухе и не прижаться к ней губами. За что он мысленно наградил себя орденом Подвязки. – Это на самом деле не так важно, Джейк. Именно всего. Поверьте, чтобы произвести впечатление на неопытного собирателя, многие салоны откроют для вас свои двери, в надежде не только покорить ваше неискушённое воображение, но и сбыть заодно какие-нибудь надоевшие или не особенно ценные безделушки.
- Насколько я понимаю, хобби – это именно то, в чём настоящий джентльмен должен достичь истинного профессионализма, в противовес тому, что почитается основным занятием. Я прав?
- Абсолютно, – кивнула Рэйчел, и в её взгляде вспыхнули удивление и – опять! – интерес. – А вы, однако, далеко не такой дикарь, каким хотите притвориться!
- Обещаю держать это в тайне от всех, кроме вас, леди Рэйчел, – Гурьев посмотрел на стремительно проносящиеся за окном пейзажи, словно сошедшие с полотен Гейнсборо, которого так любила мама. – С хобби не будет никаких хлопот. Это хобби – кузнечное дело, и, как следствие, коллекционирование холодного оружия.
- Ах да. Я должна была догадаться. Вы действительно разбираетесь в этом?
- Почти так же хорошо, как в лошадях. Впрочем, в вашей конструкции мне не нравятся в две вещи, леди Рэйчел. Америка и золото.
- Да? А что вы предлагаете?
- Венесуэлу и алмазы. Счастливчик, вычерпавший до дна кимберлитовую трубку и теперь буквально не знающий, что ему делать со всем этим невероятным богатством.
- Аргументируйте, – нахмурилась Рэйчел, понимая, что вариант Гурьева более предпочтителен, но всё ещё не желая сдаваться.
Ещё раз ты так нахмуришься, и я начну тебя целовать, подумал Гурьев. Да что же это такое?!
- Ну, во-первых, я знаю о золоте и способах его добычи и обогащения ещё меньше, чем, вероятно, вы сами, – Гурьев вздохнул. Он лукавил, конечно же. Ну, совсем чуть-чуть. – А во-вторых, должен же я как-нибудь объяснить вот это.
Он вынул из нагрудного кармана пиджака нечто, напоминающее футляр для сигары, только очень короткий, вытряхнул из него на ладонь октаэдрический кристалл и протянул его Рэйчел. Это был необработанный, но очень хорошей, правильной формы алмаз, голубоватого оттенка и чистой воды, довольно большой, более десяти карат весом. Один из тех, что отдал ему Накадзима. Гурьев знал, что из такого камня хорошему мастеру под силу изготовить потрясающий бриллиант на четыре, а если повезёт, то и на пять карат. Несколько секунд Рэйчел смотрела, – нет, не на алмаз, на Гурьева. Потом взяла камень и близко поднесла его к глазам. И, вернув ему кристалл, снова подняла на Гурьева взгляд:
- Это настоящий? – И, словно извиняясь, пожала плечами и улыбнулась чуть смущённо: – Я всё-таки не ювелир.
Он внимательно наблюдал за ней. Буквально затаив дыхание. И, встретившись с ней глазами, понял, что всё пропало. Во взгляде Рэйчел не было ни тени алчности – только безграничное любопытство. Ну, вот, подумал он. Всё. Конец.
- Настоящий, – кивнул Гурьев и посмотрел куда-то поверх её головы.
- И… много у вас таких… сюрпризов?
- Хватит.
Он едва удержался, чтобы не сказать – "нам хватит". Ох, подумал он. Вот такие ты уже строишь замки, да?! Идиот!
- Аргументация проста, – продолжил Гурьев, чтобы рассеять охватившую его тоску и отвлечь Рэйчел. – Северо-Американские Штаты и Южная Африка – страны, где ваши соотечественники ведут дела и куда часто путешествуют. Поэтому не исключена возможность встретить человека, который знает предмет и легко выведет меня на чистую воду. А Венесуэла – это уже совсем экзотично. Может легко извинить и излишне правильный выговор, и неуклюжие манеры. Слишком долго болтался в джунглях Амазонки. Или вообще – там вырос. Что-нибудь в таком духе.