69 сутки.
Джунгли.
Как только к телу вернулась прежняя подвижность, я с удвоенной энергией возобновила исследования. И почти сразу же натолкнулась на полусъеденные подгнившие останки представителя своего вида. К выводу, что мы с трупом находимся в родственных связях, подталкивала слишком длинная характерной формы стопа и хорошо развитые пальцы на ногах, что не характерно ни для «мертвецов», ни для их жертв. Но в остальном… Мужчина обладал более высоким ростом, чем у «мертвяков», а уж мой превышал более чем в полтора раза. Попросту говоря, при встрече я бы доставала ему до пояса. Когда-то он был пепельноволосым, с длинными и густыми бровями, усами и бородой, а также густо обшерстенными заостренными ушами. Преодолев нежелание касаться разлагающегося трупа, внутри и на поверхности которого копошилось множество личинок и насекомых, я заставила себя приступить к вскрытию. Все-таки это можно сказать первая «встреча» с представителем своего вида. Пока есть такая возможность, надо максимально ее использовать и извлечь всю возможную информацию.
Вскрытие показало, что мой вид сильно отличается как от «людей», так и от «мертвяков», причем больше похож на первых. Но все равно в меньшей степени, чем два других вида между собой. Я резала, фотографировала и рассматривала труп пока не поймала себя на параллельном поедании жирных личинок, выползающих из объекта исследования. Это открытие сильно подпортило мне настроение, но я все же закончила препарирование трупа, стараясь получше следить за своими инстинктами. Однако в самом конце отвлеклась и опять поймала себя на процессе перекуса. Поспешно перепроверив, все ли осмотрено и сфотографировано, я поспешила уйти от тела. Хотя воспоминания о червеядении не портили аппетита, сама мысль о поедании чего-то, что ело мне подобного, оказалась неприятна.
Подумав, я все-таки вернулась к телу и старательно прикрыла его красным мхом, с избытком набросав сверху. Все-таки как никак это, можно сказать, мой первый родственник. И не хотелось оставлять его не погребенным. Когда я стояла перед получившимся холмиком и соображала, какие бы сказать прощальные слова, вспомнила одну важную деталь и, разбросав мох, внимательно осмотрела челюсти и зубы мужчины. Нет, все клыки на месте. Хотя по размеру челюсть, наверное, как раз подошла бы к отпечатку найденному в болоте. Я задумчиво провела по своим зубам языком. А ведь отсутствие отсутствия правого верхнего клыка еще ни о чем не говорит. Вон у меня всего три дня прошло пока зубы новые не начали расти. С сожалением подумала, что зря выбросила обломок с отпечатком. Теперь его не найти, а значит и не сравнить. Снова покрыв мертвеца мхом, я наскоро попрощалась и отправилась обедать в гущу крон, про себя отметив, что стала гораздо спокойнее относиться к смерти, чем раньше. Меня уже не пугают и даже почти не волнуют найденные в лесу мертвецы. Даже кабаны, пожирающие человеческие останки, не вызывают неприязни. Тогда я даже порадовалась за животинок.
Да, за относительно небольшой срок жизни в этом мире, я сильно изменилась. Хотя… если пересчитать на Земное время, я здесь уже не шестьдесят девять дней, а, поскольку сутки здесь равняются почти пятидесяти семи земным часам, почти пять с половиной месяцев. Скоро полгода моего пребывания здесь праздновать можно. И все еще жива. И, даже, можно сказать — здорова. Время летит…
А дожди все не проходят. Я задрала голову, ловя ртом стекающую сверху струйку. Здесь вообще бывают не такие мокрые дни? Вроде должны бы, вон в самом начале почти неделю стояла нормальная погода. Напившись, я перепрыгнула на ветку посуше и устроилась на заслуженный отдых.
69 – 72 сутки.
Джунгли.
После отдыха я отправилась дальше по джунглям, то поднимаясь на вершины деревьев, то, когда гроза разыгрывалась с новой силой, спускаясь почти на землю. Через несколько часов, когда дождь прекратился и сквозь изрядно поредевшие тучи показалась желтая луна, ярко, как днем, осветив полуночный лес, я добралась до крупной реки. Мне и раньше попадались бурные речные потоки, часто достигающие десяти и более метров в ширину и появившиеся, скорее всего, из разлившихся от дождей ручьев, но эта река превышала все прежние в добрые двадцать раз, даже кроны деревьев не смыкались над ее руслом, оставляя голубую полосу неба. Выбрав место поспокойнее, с удобным подходом к воде, я полезла купаться, но сразу же выскочила как ошпаренная, простимулированная к этому средней величины зубастыми и очень голодными рыбами. Зализав кровоточащие ранки, обнаружила, что в паре мест лишилась кусочков плоти с крупную вишню. Чешуйчатые пираньи еще некоторое время кружили вокруг места несостоявшегося обеда, а я злорадно наблюдала за их бесплодными попытками. Надо проверить где-то через сутки, проявляет ли рыба еще ко мне интерес, или естественный репеллент работает не только на червей и членистоногих. Хорошо бы.
За время ожидания ранки затянулись, хотя еще и остались шрамики. Через положенное время я вновь, на сей раз гораздо осторожнее, зашла в воду. Не нападают. Подобралась к пираньям поближе, а потом и вовсе попыталась поймать рыбину. Через несколько часов активного купания я окончательно убедилась в безопасности, заодно поймала кое-что на перекус, хотя при попытке схватить добычу репеллент не мешал ей сопротивляться и кусаться. Правда рыбка попалась невелика — до середины предплечья длиной и всего одна, зато оказалась не только съедобной, но и достаточно вкусной, со слегка солоноватым мясом. Поскольку на ее поимку пошло много времени, я съела ее прямо сырой, решив, однако, в следующий раз запечь в углях. Мелькнула мысль сплести из лески рыболовную сеть, но я поленилась, тем более что пришлось вырезать новую расческу.
Через сутки я обнаружила на берегу заросли кустов с длинными ровными прутьями побегов, которые не ломались даже при наматывании на руку во много слоев. Обрадовавшись, я предприняла новые попытки соорудить емкость для переноса и, хотя первые поделки не блистали качеством, но оказались гораздо крепче предыдущих. Да и плести из этих прутьев было намного легче. Уже к утру с гордостью любовалась на небольшую криво сплетенную корзинку. Вдохновленная результатом, продолжила заниматься производительной деятельностью еще почти двое суток, в результате чего приобрела несколько корзин разной глубины и величины, последняя из которых, к моей радости, выглядела вполне прилично. Но потом оставила это занятие — даже с уже имеющимися четырьмя емкостями мой кочевой образ жизни несколько пострадал, а с еще большим количеством вообще придется осесть на одном месте. Но как удобно переносить вещи в корзинке, а не в руках, наколотыми на палку или, в лучшем случае, привязанными к леске! Хотя совершать переход с место на место мне теперь приходилось осторожнее — при резких прыжках или передвижении вниз головой продукты все время норовили вывалиться из емкостей. Поэтому я приложила еще некоторые усилия и все корзины обзавелись такими же плетеными крышками. А передвижение стала осуществлять прерывисто — сначала перенесу на несколько километров имущество, а потом, оставив в укромном месте, обследую окрестности.