— Добро пожаловать в общество гнилой интеллигенции, — с изрядной долей самоиронии поздравила Юля, самая высокая из девушек в группе. Впрочем, даже из мужчин выше нее только Росс и то совсем незначительно. — А почему именно Пантера?
— В память одного человека. А почему именно Свинтус? — радостно отпарировала я, тут же смутилась своего поведения, но лидер только рассмеялся.
— Прилипло ко мне это прозвище, еще в самом начале. Вот и решил возвести его в ранг имени. Угощайся, — мне протянули колбу со своеобразной ухой. Я отхлебнула прямо из горла, как все, и закатила глаза от наслаждения. Люблю супы. Просто обожаю, особенно хорошие.
— Что, неужели так плохо? — почему-то обиделась Вера.
— Наоборот — очень вкусно. Просто понимаешь, последний раз я ела что-то вареное на четвертый день после того, как попала сюда, — пояснила я.
— А как же ты питалась? — с подозрением поинтересовалась Надя. — И чем, если не секрет?
— Чаще всего занималась сыроядением, иногда запекала еду в золе или поджаривала, но редко. А чем… фруктами, ягодами, листьями, орехами и семенами, почками, клубнями папоротников — это из растений, а еще — насекомыми, червями, улитками, ящерицами, лягушками, змеями и рыбой.
Врачи многозначительно переглянулись, после чего Росс подбросил в костер веток и корректно спросил:
— А ты не думала, что так питаться, не слишком гигиенично? — я рассмеялась.
— Думала. Но мой желудок думал, что ему очень хочется есть, причем неважно, что и в каком виде. И его аргументы оказались сильнее.
— Глистов, наверное, нахватала, — задумчиво потянул Росс, с интересом ученого-патологоанатома посмотрев на мой живот. Я поспешно прикрыла его руками, и мне показалось, что внутри что-то шевелится. Глисты или… Да нет, я точно знаю, что на сей раз у меня ни с кем не было сексуального контакта. Я отмела тяжелые мысли, прислушалась к ощущениям — все равно подозрительные и пару раз повторила для себя: «глисты, глисты».
— Мне пока не мешают, — на всякий случай заверила зеленокожего. — Но вполне вероятно, даже, скорее всего, глисты есть.
— О нет, биологи, врачи имейте же, наконец, совесть, — взмолился Игорь. — Не за едой! Не портите аппетит.
Это прозвучало так по-домашнему, что я невольно заулыбалась и вернулась к еде, инстинктивно стараясь прикрыть живот от задумчивых хищных глаз Росса.
Вечер 86 – утро 87 суток.
Человеческий лагерь в джунглях.
— Кстати ты, наверное, знаешь, но все же: мы собираемся спускаться вниз по течению, а для этого нужен плот, — я кивнула. — Мы уже давно строим для нашей группы, точнее строили несколько, но остался только один на всех, — вздохнул Сева, тщательно расчесывая мелкие черные кудряшки своей густой окладистой бороды. — Почему-то мне кажется, что плыть придется гораздо дольше, чем пока запланировано. Так что крепкое и достаточно большое плавучее средство просто необходимо.
— Я уже думала над этим вопросом и собираюсь сплавляться отдельно. Без обид, но так безопаснее и для меня и для вас, — Росс скептически поднял бровь, но комментировать не стал. И на том спасибо.
— А успеешь одна? — С сомнением потянул инженер. Я уверенно кивнула.
— По нашим сведеньям сплав начинается завтра к полудню, — сообщил математик. — Уверена, что успеешь? Может, помочь?
— Уверена, — кивнула я. — А как дела у вас: — они недоуменно переглянулись. — Ну, с плотом-то что, достраиваете уже?
Росс рассмеялся.
— У нас уже все готово. Сева, покажешь свою гордость?
— Покажу, а как же иначе, — отложив кривую расческу, инженер радостно сверкнул фиолетовыми глазами из-под густых бровей и повел меня к плоту. Следом увязались зеленокожий с математиком. Ладно, последний, но Росс-то что ко мне пристал, как банный лист?!
Плот ученых находился совсем близко, к нему по мелководью, через заросли бамбука вел узкий настил из обрезков их стеблей. Добравшись до открытой воды, я пораженно замерла, уже второй раз поняв, что сильно недооценила ученых. Может они и не смогли выдержать жестокой конкуренции за пищу, но плот… Даже его внешний облик поколебал мою уверенность в том, что я соответствую их уровню. Длинный и широкий, с толстым дном, удобными бортиками по краям, отступив от которых на небольшое, но достаточное для комфортного перемещения одного человека, расстояние возвышались ровные стены внутренней комнаты. Над всей площадью днища раскинулась шикарная четырехскатная крыша, застеленная крупными листьями одного из прибрежного растений. У края плота в трех местах (по крайней мере, с видимой стороны) находились какие-то хитрые конструкции из бамбука и дерева. Вдоль бортиков лежали три длинных, почти в десять метров, весла оригинальной формы.
— А… э?.. — маловразумительно спросила я у наслаждающихся моим шоком людей, показывая на заинтересовавшие меня приспособления.
— Это? Это подгребицы с наклонными подголовниками. И гребли, — кивнул на весла Сева. Мне эти слова ничего не прояснили, что явно отразилось на моем лице, поскольку инженер снисходительно пояснил. — Подставки для весел и сами весла, чтобы плыть поперечно течению реки. Понимаешь?
Я задумалась, после чего неуверенно кивнула.
— Разве шеста не хватит? — голос прозвучал жалобно. Я все еще надеялась обойтись без вникания в тонкости этих высоких технологий.
Математик залился веселым смехом, Росс с ехидной улыбкой отрицательно повел головой, а Сева фыркнул:
— Я тоже раньше в плотах не разбирался. Но нужда заставила, как говорится. Кое-что вспомнил Игорь, — инженер кивнул на математика. — Кое-что узнал у людей, которые на Земле туризмом увлекались…
— Угу, — вставил зеленокожий. — Только почему-то больше теоретически. Ни одного настоящего!..
— …ну а остальное пришлось рассчитывать и на моделях испытывать, — скромно пожал плечами Сева. — Шесты годятся только для рек с малой глубиной. А в этой реке она больше трех метров. Так что шест здесь не годится.
Я тяжело вздохнула.
— Да ты залазь на него, внутри посмотри, — гордо предложил инженер.
У стен в качестве постелей возвышались аккуратные стожки подсушенного красного мха, в центре виднелся сложенный из нескольких стеблей бамбука в виде невысокого сруба и засыпанный землей очаг, по бокам невысокие столики, даже что-то похожее на шкаф или навесные полки. Несколько натянутых между толстыми бамбуковыми колоннами плетеных веревок. И две бамбуковые лестницы, ведущие на второй этаж. Я смотрела на все это великолепие и молчала. У меня просто не было слов, чтобы выразить эмоции. Моя поделка будет выглядеть на этом фоне, как лачуга рядом с дворцом.
— Это мы делали уже из обрезков, — пояснил Сева, показывая на мебель. — Не пропадать же трудам. Осталось только дров побольше насобирать, да если найдется какая-нибудь еда, ее тоже. Здесь и тебе место найдется, если передумаешь, — с намеком добавил он. Я смутилась.
— Это просто замечательный плот… Я такого никогда не видела, — честно призналась я. — Даже и не знаю, как сказать… — я помолчала, но все же не смогла удержать вырвавшийся вопрос. — А он крепкий?
— Еще бы! Все проверено и рассчитано, с тройным запасом прочности. И на крышу не смотри, по ней ходить спокойно можно и не протекает, — хвастливо поведал он. — Пришлось, конечно, потрудиться, но результат стоит того. Ну что, не передумала?
Какой соблазн! Я поспешно замотала головой.
— Нет, нет, я отдельно. Только… Сев, а можно тебя попросить посмотреть мой плот? — ко всему прочему, увидев этот шедевр инженерного искусства, я испытала неуверенность: а вдруг моя поделка развалится в первый же день сплава, как первая корзина? К моей радости, Сева сразу согласился, но, к огорчению, двое его спутников выразили настойчивое желание составить инженеру компанию.
По пути я вспомнила, что у меня нет удобной тропы к плавсредству, а если они будут добираться пешком, то рискуют стать жертвами прожорливых пираний. К моему удивлению, их ничуть не смутило мое предупреждение и, добравшись до места, они достаточно ловко и с явным опытом преодолели бамбуковые заросли, цепляясь руками и ногами за стебли, даже не замочив ног.